Фальшивая убийца

– Ты это… если куда отвезти надо… скажи…

Кажется, моя неразговорчивость произвела на парня благотворное впечатление. Не удивлюсь, если раньше Игорьку, бившему все рекорды игры в молчанку, крупно не везло с попутчицами. Молчать несколько часов подряд могут либо исключительно самодостаточные девушки, либо полные дуры. На нормальную среднеарифметическую девушку, попавшую в салон машины представительского класса, моментально нападает далеко не среднеарифметическая болтливость. (Сужу по себе. Если бы не боязнь нарваться на наводяще-клинские вопросы, первые полчаса я бы мучила Игорька расспросами об автомобилях вообще и его рысаке в частности. И минут двадцать делилась бы впечатлениями вперемешку с комплиментами. Поскольку в нашей глуши шоферов принято развлекать приятственной беседой.)

Невольный комплимент вернула с улыбкой:

– Спасибо, Игорь. Я замечательно проехалась.

И проводила машину взглядом до поворота к гаражам.

В огромном сводчатом холле было почти темно. Развязывая на ходу шарфик, я прошла через арочный проход к боковой лестнице в водонапорной башне и боковым зрением увидела, как из-под противоположной арки, ведущей в правое крыло, выехал на коляске Артем, а следом за ним показалась Клементина Карловна.

– Добрый вечер, – ставя ногу на первую ступеньку, сказала я.

Ворона обернулась на голос и сухо кивнула, Артем быстро показал на пальцах цифру восемь и поднял глаза к потолку.

За потолком была библиотека. В которой мне, судя по жестикуляции, назначили свидание на восемь вечера. (Или утра?)

Отправив скучающему шалопаю смутную улыбку, я грациозно поволокла баул по лестнице до апартаментов прислуги.

– Завтра у нас уборка второго этажа, – едва войдя в комнату, услышала от валяющейся на кровати Людмилы. – Пойдем у Капитолины порядок наводить.

– А разве у нее не Зинаида Сергеевна убирается? – удивилась я.

– Нет. Зинаида только за общим порядком следит, полы не моет…

Почти за три дня пребывания в Непонятном Доме о Капитолине Фроловне я слышала немало, но встречаться с матерью покойного Валерия Андреевича Вяземского еще не приходилось. Она жила в правом крыле дома, редко покидала его пределы, но некоторое представление о даме с купеческим именем Капа я все же имела. Из сведений, поставленных вездесущей Людмилой, я поняла – невестка и свекровь пребывали в контрах. Свекровь считала этот дом своим и мелочно портила невестке кровь придирками, советами и собственным присутствием. Ирина Владимировна, как дама воспитанная и сердобольная к убогим телом родственникам, пинки воспринимала стоически.

После инсульта, случившегося девять лет назад, по дому Капитолина Фроловна передвигалась исключительно при помощи моторизованного инвалидного кресла и лифта.

За креслом на неслышном ходу скользила преданная тень – Зинаида Сергеевна.

Столоваться Капитолина Фроловна предпочитала отдельно. Автономное финансовое обеспечение из сыновнего наследства позволяло ей быть невыносимо требовательной и взыскательной к прислуге. Услуги она принимала как обязанность и никогда не благодарила.

«Жуткая бабка, – аттестовала Фроловну Людмила. – У меня от ее взгляда мороз по коже бегает…»

– Ну и денек у нас завтра, – зевая, вздыхала

Мила. – У Капы влажную уборку делать – за мучаешься! Зина во все углы пальцем тыкает, плинтусы на пыль проверяет. – И огорченно присовокупила: – А ведь у них еще кот. Круглый год, подлец, линяет!

Под бормотание сонной Людмилы я переоделась в брючный костюм горничной, села на диван и выразительно взглянула на болтушку.

– Ах да! – опомнилась девушка. – Как съез дила?

Фраза, которую я подготовила еще в дороге, сразила Люду наповал:

– Алина Копылова жива-здорова.

– Как это? – моментально сменив горизонтальное положение на сидячее, выпучилась Мила.

– Жива-здорова, – закрепляя эффект, повторила я. – Девушка, которая приехала к вам устраиваться на работу, подделала паспорт. Фотографию переклеила. Причем весьма профессионально.

– Иди ты?! – восхитилась Людмила. – Аферистка?!

– Не знаю, – нахмурилась я и детально, шаг за шагом, описала все клинские события.

– Ну и дела! – крутя головой, вставила

Люда. – Эта Жанка – тот еще фрукт! И что теперь делать будешь? – Вопрос, поставленный в единственном числе, отсекал саму Людмилу от неприятностей и ответственности.

И я ее в том не винила. Девушка в этом доме деньги зарабатывает, а не журналистские расследования проводит.

– Пока не думала, – призналась я честно. – Но оставлять все это без последствий нельзя. Две смерти подряд навевают подозрения в их неслучайности…

– Ой, да отстань! – перебила Люда. – Что бы там ни замышляли эти аферистки, теперь не выгорит! Обе, – Мила подняла палец вверх, – там обретаются. Оттуда сильно не напроказишь.

– Может быть, и так, – задумчиво согласилась я. – Но как-то это подозрительно… Ты не находишь?