Фальшивая жена. Любовь в залог

– Нет, мышка, нельзя, – словно поняв меня, Давид опустил одну мою ладонь на свой вставший, возбужденный орган.

– Ты хочешь…? – выговорить то, о чем я подумала, у меня не вышло, но он, итак, понял мои мысли.

– Приказывать не буду, только если сама пожелаешь, – и с этими слова, большой палец скользнул по моим губам, а я в знак согласия лизнула кончиком языка его.

Он шумно выдохнул и вылез из воды, а я разместилась между его ног совершенно не зная, что конкретно буду делать с этой дубиной. Но я была обязана доставить удовольствие своему мужу. Даже потому, что и сама этого очень хотела.

В руке он ощущался как скалка для теста. Наверное, услышав мои сравнения его члена с предметами быта, Давид долго смеялся бы, но что поделать, если я так его видела и ощущала. Вот только он был горячим и чуть влажным еще от воды.

Моя рука словно сама знала направление и двигалась вверх и вниз.

– Давай, девочка… – он дышал словно через раз, и я ликовала, потому что я была той, что заставляла этого грозного мужчину теряться в ощущениях.

Коснувшись языком его плоти, не ощутив отторжения и брезгливости, я лизнула его, а после обхватила слегка губами, поняв, почему это сравнимо с сосанием чупа-чупса. Только если очень большого размера.

Губы прилипали к нему и я, догадавшись, добавила слюны, надеясь, что Давид этого не видел.

Так определенно было лучше. Удобней.

Я скользила по длине, доходя лишь до середины, потому что мешал никуда не девающийся язык. Но мужчина не давил, не выказывал недовольства. Я слышала только тихий и крепкий мат. А значит, все шло хорошо.

– Умница… Чуть глубже заглоти.

Но мне никак не удавалось, и я просто нарастила темп расстроившись. Решив, что он недоволен, стоило мне обрадоваться, что ему этого достаточно.

Настроение сразу снизилось. Потому что я начала думать совсем о другом. О девушках, которые, наверное, умели многое, если не все. И что он сам, скорее всего, сравнивает с ними мои дурацкие попытки быть лучше.

И пусть Давид говорит каждый раз, чтобы я не сравнивала себя с ними, сейчас я была расстроена. Но все равно усердно старалась довести мужа до оргазма, которого он желал.

Но когда я шмыгнула носом, потому что тот забился от накатывающих слез, все остановилось.

– В чем дело? Тебе больно? – мужская рука прикоснулась к подбородку, а я от его заботы тут же растеклась солеными озерами. – Эй…

Он поднял меня из воды и посадил на себя, начав гладить одной по спине, и прижимать к себе очень плотно, а второй держал лицо, чтобы не спряталась и смотрела на него.

– Самар? Я больно тебе сделал? – его глаза были напряженными, как и взгляд, который блуждал по мне, ища ответы на вопросы.

– Нет… Все в порядке. Зачем ты меня остановил? Настолько плохо?

Он замер и посмотрел в мои глаза. Ему больше не нужны ответы на вопросы и подозрения, возникшие в голове.

Он резко уложил меня на плиточный пол, развел мои ноги в стороны, а руки поднял над головой, прижав своей ладонью.

Я немного потерялась и даже испугалась его, но лежала, не шевельнувшись, ожидая дальнейшего.

– Мне что, затрахать тебя до потери сознания, чтобы дурь из твоей красивой головы вытекла откуда-нибудь?

В подтверждение своих слов я ощутила возбужденный член на внутренней стороне бедра и задрожала.

– Ты откуда этой херни нахваталась? Хочется владеть навыками этих продажных шкур? Так вот тебе стоит знать, что в их грязных ртах перед этим побывало сотни хуёв. Их глотки уже даже закрываться нормально не умеют. Как тебе такой опыт?

– Я… я не это имела в виду, – ответила, а у самой от такой правды брезгливо внутри все опустилось. Надо признать, о подобном я не думала совершенно.

– Ты правда не понимаешь свою ценность передо мной? Не понимаешь?

Давид уже не напирал так, и не басил. Наоборот, его голос стал мягче, как и взгляд.

Его рука переместилась с моего лица и провела линию, огибая тело. От шеи по плечу, груди и талии. Захватила бедро и внутреннюю его сторону. Погладила лобок, отчего я тихо застонала и половые губы, чуть-чуть затронув клитор.

– Твоя чистота… твоя открытость… искренность и простодушие… Я могу бесконечно говорить о том, какая ты в моих глазах. Даже с моим членом во рту.

Я покраснела от его последних слов, но, кажется, наконец поняла его. Поняла кто я для него.

– Это правда? – спросила, желая снова услышать что-нибудь в этом духе, но Давид решил иначе, видимо.

– Нет, тебя и правда надо снова трахать всю ночь, чтобы ты не могла от бессилия думать об этой хуйне.

– Нет-нет, я поняла. Могу продолжить?

– Развратная девчонка, – ухмыльнулся и, поцеловав в губы, встал с меня. Мы быстро вернулись первоначальное положение, и я все же довела мужа до оргазма ртом.

Что он со мной делает? В кого я превращаюсь рядом с ним? Но ни за что не скажу, что мне это не нравится. Я без ума от наших развратных часов, проведенных вместе. Еще никогда не ощущала себя настолько живой, настолько кому-то нужной. И я верю, что это не иллюзия. Что это не обман. Мы настоящие. Он и я.

Мне, конечно, страшно вот так доверять ему безоговорочно, но я это делаю. И чувствую, что не зря.