Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция «Бернхард» 1941-1945

Антивоенные настроения в Италии набирали размах, 24 июля 1943 года Муссолини был свергнут, арестован и направлен к месту тайного заключения. К власти пришел маршал Бадольо. Вечером 25-го числа Гитлер объявил на совещании в своей ставке, что необходимо проведение специальной операции с целью восстановления власти Муссолини. Параллельно были подготовлены сразу две операции под кодовыми названиями «Штудент» и «Ось». Первое кодовое название содержало в себе прозрачный намек: Штудент командовал парашютно-десантными войсками Германии, таким образом, становилось очевидно участие в акции этих войск. Поэтому операция получила новое название «Аларих». Роль подразделений парашютистов сводилась к тому, что они должны были арестовать всех заговорщиков во главе с маршалом Бадольо, а также всех членов королевской семьи. Целью операции «Ось» было разоружение ВС всей Италии в случае, если будет принято решение о выходе страны из войны. Вся власть передавалась в руки германского военного командования.

Риббентроп, как обычно, был абсолютно не в курсе происходившего. Решив самостоятельно воплотить в жизнь операцию «Аларих», он направил послу Германии в Риме Макензену телеграмму, в которой приказывал ему арестовать Бадольо и всех членов королевской семьи. Получив от руководства приказ на проведение арестов, Капплер направил в посольство все свои силы, которые состояли из него самого, заместителя, молодого сотрудника управления криминальной полиции, ординарца и девушки-секретаря. Потом он саркастическим тоном спросил у посла, достаточно ли таких сил для того, чтобы справиться с пятью танковыми дивизиями, которые Бадольо сосредоточил близ Рима.

Примерно в это же время Шелленберг позвонил Хольтену и ознакомил его с планами, предусматривающими прямое использование военной силы. Хольтен немедленно выступил с возражениями против этих замыслов и пообещал в кратчайшее время прислать в Берлин подробнейший рапорт об обстановке. Он тут же усадил за работу Фребена, а сам провел консультации с рядом войсковых командиров. Все они в один голос заявляли, что не имеют достаточных сил для проведения решительных акций.

3 августа Хольтен прибыл в Берлин с чувством удовлетворения за прекрасно проведенную группой «Бернхард» работу, которой удалось предотвратить бессмысленные жертвы среди немецких солдат в Италии. Он был обескуражен тем холодным приемом, который оказал ему Шелленберг. Гиммлер был расстроен тем, что данные рапорта Хольтена непостижимым образом совпадали с мнениями Макензена и Кессельринга. Такое единодушие сотрудников различных ведомств заставило Гитлера на время отказаться от прямых военных действий в Италии. Тем не менее он предупредил Гиммлера, что тот поплатится в случае, если принятое решение окажется неверным.

Хольтен вернулся в Рим, где вскоре засомневался в том, что операцию «Аларих» действительно отменили. Причиной этому были действия капитана СС Отто Скорцени. Инженер по профессии, Скорцени был давним другом Кальтенбруннера (они вместе провели студенческие годы в Вене), по рекомендации которого попал на службу в разведку. Теперь его направили в Рим для выполнения чрезвычайно секретного задания, хотя внешне он держался так, будто на свой страх и риск пытался воплотить в жизнь операцию «Аларих». Он разгуливал по Риму и выбалтывал каждому встреченному немцу свой замысел арестовать без всяких колебаний «эту ядовитую гадину, этого коротышку итальянского короля». (Кстати, сам Скорцени обладал внушительным ростом.) Он настолько примелькался в районе расположения королевского дворца и резиденции маршала Бадольо, что вскоре его высокий рост и лицо, украшенное устрашающими дуэльными шрамами, привлекли внимание итальянской тайной полиции. Скорцени официально представился Капплеру, который и объявил ему о том, что было принято решение отложить операцию «Аларих» на неопределенное время.

Но вместо того чтобы покинуть Рим, Скорцени добился встречи с Хольтеном. Первое, что он сказал коллеге, было то, что «по личному распоряжению фюрера» только пять лиц должны были быть посвящены в тайну, чем он в действительности занимается в Риме. Поскольку последним, пятым, из этих людей был Капплер, он не может посвятить Хольтена в детали. Сохраняя серьезное выражение лица, Хольтен осведомился:

— Дадите ли вы мне по бутылке бренди за каждого, помимо этих пяти, если я назову их всех по именам?

Скорцени тут же согласился.

Хольтен, не задумываясь, выдал десяток имен; он уже собирался перейти к следующему десятку, когда Скорцени остановил его, заявив:

— Вы, умники из политической разведки, знаете обо всем. Как вы только умудряетесь выуживать все эти государственные секреты?

Хольтен признался, что получил подробную информацию от своего секретаря.

— А ей откуда все это стало известно? — спросил пораженный Скорцени.