Фальшивый наследник

Что то совсем перестаёт мне нравиться моя теперешняя работа. Отдохнуть толком не дают, кормят плохо, пахать заставляют везде, где посчитают нужным, а про условия проживания на судне и заикаться не стоит, моё лицо ещё долго будет говорить окружающим на сколько они ужасны. Да ладно бы платили за весь этот кошмар хорошо и вовремя. А так, что получается? Как работать на две ставки — это будьте любезны, а как деньги выдавать — подождите.

С ужином у меня опять получилось не так, как хотелось. Толпа потопала в местную забегаловку, расположившуюся где то на при портовых просторах, без нас с Братеком. Нам было оказано высокое доверие, и мы остались охранять хозяйское добро, пока остальные будут набивать свои желудки свежеприготовленными деликатесами. Дело, конечно, почётное, но радости от него я отчего то никакой не испытываю.

— Слышь, Братек! — крикнул я своему приятелю, глядя на спины уходящих на ужин людей. — Когда нас с тобой сменят?

— Не знаю. Думаю, пока не наедятся и не напьются вдоволь, за нами никто не придёт — ответил он, зло поглядывая в туже самую сторону.

— Весело — тихо обрадовал я себя и снова спросил у соседа: — А может я тогда пройдусь немного, посмотрю, что тут вокруг творится? Когда ещё такая возможность представится? Один здесь справишься?

— Сходи — спокойно ответили мне, — но не на долго и не далеко. Хозяин не любит, когда его люди без дела болтаются.

— Это я уже понял — сказал я, выпрыгивая на причал и проходя мимо товарища, занявшего оборону на соседнем кораблике, бросил ему: — Не волнуйся, вернусь быстро. Одна нога здесь, другая там.

Пока приятель переваривал мою последнюю фразу, я успел покинуть деревянный настил и выбраться на мощённую разнокалиберными камнями сушу. Несмотря на опускавшуюся на город темноту работа в порту идёт полным ходом. Самые нетерпеливые продолжают вывозить товары в сторону города, кому то приспичило загружаться на ночь глядя, у кого то, также как и у нас, рабочий день уже закончен, и он спешит домой, на ужин. Подумав о еде, сглотнул тягучую слюну и тяжело вздохнул, жрать хочется нестерпимо. Пропустив пару огромных, двух колёсных телег быстрым шагом преодолел широкую проезжую часть и вразвалочку, делая вид, что прогуливаюсь, пошагал в сторону видневшихся впереди невысоких, каменных построек. Может там торгуют чем нибудь съестным? Купить я конечно ничего не смогу, в моих карманах, как и прежде, гуляет ветер, но просто посмотреть на продукты мне никто запретить не может. Ближайшее здание мало походило на пищеблок, оно больше напоминало комендатуру или таможню. Возле него толпились люди с оружием, в прекрасно подогнанных кожаных доспехах и быстро разговаривали между собой на незнакомом мне языке. О том, что этот мир населён людьми, общающимися между собой на разных языках, я узнал ещё в порту Рутенвиля, там приезжие моряки и торговцы иногда ругались по своему, но слова услышанные мной сейчас не имели ничего общего с теми гортанными звуками. Эти были более певучие и количество гласных в них было достаточным, чтобы не каркать, как ворона, выпуская слова на волю. Стараясь не привлекать к себе внимания вооружённых людей быстро проследовал мимо. Оружия при мне нет, оставил его на корабле, да и не думаю, чтобы оно мне помогло, в случае чего, с моим то умением обращаться с широким клинком. Следующий домик, к которому меня привело чрезмерное любопытство, был заперт на огромных размеров замок, похожий на те, что использует мой хозяин у себя дома, поэтому его я оставил позади нисколько не сожалея об этом. Шагов через пятьдесят ноги привели меня к развилке дорог, одна из которых была широкой и вела, по всей видимости, в город, так как по ней ехало несколько телег и шагало человек десять усталых тружеников, а та, что была уже, плавно поворачивала направо и извиваясь шла вдоль берега. По ней то я и решил прогуляться, посчитав, что причин сделать это вполне достаточно. Дома, стоящие в ряд у обочины этой дороги, освещались кострами и факелами, так как к этому времени сумерки плавно перетекли в ночную мглу, а ещё оттуда доносились громкие голоса, позволявшие сделать вывод, напрашивающийся сам собой — там весело, и наверняка, сытно. Не станут люди так громко смеяться, после тяжёлого трудового дня, на пустой желудок. С надеждой на то, что и мне удастся каким нибудь боком прислониться к этому веселью, я быстро зашагал по тёмной мостовой.