Фальшивый наследник

Внешний облик моего нового владельца имел вполне цивилизованный вид. Он, а особенно идущий рядом с ним военный, мало похожий на рядового охранника, выглядели, как бы сказали у меня дома, по европейски. Одежда, обувь, дополнительные атрибуты, в виде нескольких массивных колец из жёлтого металла у того, кто был старше, всё говорило о том, что люди эти не имеют ничего общего с жителями далёких, южных и очень жарких стран. Лица их хотя и имели тёмно коричневый цвет, но несли на себе такой, ничем несмываемый, отпечаток бледнолицего человека, что сомневаться в их родословной не посмел бы, и более придирчивый индивид. А дорогая накидка, с лёгкими восточными мотивами, спадающая с узких плеч хозяина и в особенности головной убор, нелепо сидевший на несоизмеримо большой голове этого человека, могут означать, что угодно, но только не указывать на национальность его родителей. Быть может этот мужчина таким образом показывает своё превосходство над сверстниками, придерживающимися более консервативных взглядов или, допустим, демонстрирует окружающим повышенную толерантность в вопросах все общего братства. Возможно он долгое время жил среди представителей рода человеческого, прикрывающих своё тело тканями таких расцветок или просто возвращается из тех краёв, где такая форма одежды не вызывает ничего, кроме одобрения. Глядя на его наряд я много чего могу предполагать, но на моё мнение о нём, как о человеке, знающем себе цену, это всё равно не повлияет. Люди с таким выражением глаз и взглядом, пронизывающим оппонента до самых костей, не могут быть ни глупцами, ни наивными простофилями. Если дедушка нацепил на себя «это», значит так надо было для дела, в этом я твёрдо уверен. Что ж, если командование не поставило в известность, куда пристроило одного из своих учеников, так хотя бы спасибо ему за то, что не продало меня какому нибудь шейху, с извращёнными причудами и с непредсказуемым характером. Уж лучше оказаться во власти старца, чей ум и хитрость превосходят твои показатели на порядок, но с «европейскими» корнями, чем служить под началом понятного «восточного» господина. План дальнейшей жизни, за время проживания в центральном лагере, мной несколько раз пересматривался и к сегодняшнему дню пункта «побег» в нём, в ближайшее время, уже не предусматривалось. Не хотелось бы менять всё на ходу, но попади я в рабство к человеку, чей внутренний мир отличается от моего, как небо и земля, пришлось бы этим в срочном порядке заниматься, что, наверняка, не привело бы к хорошим результатам в дальнейшем.

До порта, принадлежавшего, как и всё здесь, нашей школе, добирались на своих двоих и это обстоятельство ещё больше укрепило меня в мысли о том, что медленно топающий рядом престарелый гражданин, имеет на окружающий нас мир свой, отличный от большинства других, взгляд. Покупатели, сталкиваться с которыми приходилось до этого, обычно преодолевали расстояние от причала до лагеря на арендованной повозке, не желая идти по пыльной, просёлочной дороге. А мой новый владелец, не задумываясь о мнении окружающих, туда и обратно пешочком прогуливается, полностью игнорируя возможность прокатиться с ветерком, на потрёпанном жизнью мерине. Заботится значит человек о своем здоровье, понимает, что на седьмом десятке, а выглядит он примерно так, двигаться надо больше. Хорошее качество и оно мне сразу понравилось. Я всегда уважал людей, относящихся к своему телу бережно и с пониманием. Если он свою физическую форму старается поддерживать на должном уровне, то и со мной будет обращаться по человечески. И это не может не радовать. Всё же я поступил в его распоряжение на правах вещи. Дорогостоящей, но вещи, напрямую зависящей от характера её владельца.