Фальсификации истории Великой Отечественной войны

2. В каждом полку создать команды охотников по 20–30 человек каждая для взрыва и сжигания населенных пунктов, в которых располагаются войска противника. В команды охотников подбирать наиболее отважных и крепких в политико-моральном отношении бойцов, командиров и политработников, тщательно разъясняя им задачи и значение этого мероприятия для разгрома германской армии. Выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населенных пунктов, в которых расположены немецкие войска, представлять к правительственной награде.

3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать. В первую очередь для этой цели использовать выделенные в полках команды охотников.

4. Военным Советам фронтов и отдельных армий систематически проверять как выполняются задания по уничтожению населенных пунктов в указанном выше радиусе от линии фронта. Ставке через каждые 3 дня отдельной сводкой доносить сколько и какие населенные пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты.

Ставка Верховного Главнокомандования

И. СТАЛИН

Б. ШАПОШНИКОВ[139]

Здесь все понятно, командование идет на отчаянные меры, чтобы остановить немцев и их союзников. В приказе четко сказано, что советское население из занятых противником населенных пунктов им же выселяется на мороз, поэтому раз наших людей там нет, допустимо и необходимо уничтожить жилой фонд, чтобы ослабить врага. Также в нем речь идет об эвакуации советских граждан вместе с отступающими войсками. Но всех ли удалось эвакуировать и насколько эти населенные пункты «зачищены» немцами от советских граждан, это конечно другой вопрос. Вполне вероятно, что не полностью, хотя немцы, безусловно «не церемонились» выгоняя людей из нужного им здания или квартиры. Исходя из этого, действительно был определенный риск задеть и советских граждан. Однако о целенаправленном уничтожении, грабеже своего населения, под видом солдат Вермахта и СС, о чем речь пойдет дальше, не написано ни строчки, да и не могло быть так. Батшев приводит некое дополнение к приказу:

«Большинство задействованных на этом важном государственном задании должны быть переодеты в трофейную форму германского вермахта и войск СС.

Следует обратить внимание, чтобы после «карательной экспедиции» оставались свидетели, которые затем смогут поведать о злодеяниях фашистов. Это возбудит ненависть к фашистским оккупантам, облегчит вербовку партизан в тылу врага»[140].

Одна фраза «карательной экспедиции» уже должна смутить исследователя, весьма и весьма не соответствует она советской штабной культуре.

Сам Батшев ссылается, приводя данное дополнение на Центральный архив Министерства обороны (ЦАМО), фонд 353, опись 5864, дело 1, лист 2. Эта якобы цитата из приказа, которую приводит Батшев, хорошо знакома немецким историкам — еще в 2000 году историки Кристиан Хартманн и Юрген Заруски опубликовали статью с ее анализом, в которой пришли к выводу, что это — фальшивка. Впервые, как указывают немецкие историки, эта цитата появляется в вышедшей в 1995 году в Киле книге Фрица Беккера «Кровавый след Сталина по Европе». Беккер, в свою очередь, ссылается на немецкий перевод известной книги Дмитрия Волкогонова «Триумф и трагедия: Политический портрет Сталина», вышедшей еще в 1989 г. В ней впервые и был опубликован этот документ со ссылкой на ЦАМО, фонд 66, опись 178499, лист 61. Однако, в книге Волкогонова этой цитаты нет.

Беккер, сам в советских архивах не бывавший, утверждает, что Волкогонов «не полностью» приводит приказ. Однако, в последующих изданиях книги Волкогонова (например, в издании 1992 года) приводится не только текст приказа, но и полная фотокопия соответствующего архивного документа.

Таким образом, данная «цитата» является фальшивкой. К такому же выводу на основании проверки цитаты другими методами приходят и немецкие историки. Они доказывают, что дополнительно приводимая Беккером ссылка на американские National Archives ложна — в соответствующей архивной единице находится совершенно другой документ[141].