- На побегушках, - мягко поправила его Рада Сергеевна: - Ты не мальчик. Ты просто дурак. Нет, нет, не возражай, - тоном крайней любезности, словно только что отвесила ему невесть какой комплимент, сказала она вскинувшемуся Аристарху. - Когда я предложила отыскать молодую
- Кто старое помянет - тому глаз вон, радость моя Рада, - ухмыльнулся Аристарх. - Ты мне свою ворожбу в нос не тычь, получше тебя есть. Девочка - настоящая ро€жденная ведьма, а ты всего лишь жалкая
- Мой учитель не умрет, - мрачно ответила Рада.
- У самого черта училась? - хмыкнул Аристарх, но затаившая дыхание Ирка ясно расслышала в его издевке мгновенную нотку страха. - Не очень он тебя ценит, на Силу не расщедрился. Ну что ты можешь? Одному-двум клиентам мозги затуманить? Так если им сразу контракт не подсунуть, они потом быстренько в себя приходят! Даже конкурента убрать не в состоянии. Максимум от твоей ворожбы у Иващенко понос бы начался! А эта девочка - ого-го! Ты бы в жизни не додумалась, как к Иващенко подобраться! След на тряпку вынуть, в фольгу завернуть. Мозги закостенели, Радочка, пора на покой. - Аристарх зловеще хмыкнул. - А уж я на пару с девочкой развернусь. Таких дел наворочаю!
- Дел, значит, - кивнула Рада и равнодушно поинтересовалась: - И как ты рассчитываешь ее в свои делишки заманить? Она нормальный ребенок, с совестью.
- Па-адумаешь, - протянул менеджер небрежно. - Всего лишь девчонка. Шмотье увидела, зарозовелась вся. Мы с ней подружимся. Тряпки, игрушки, Диснейленд, а через год она будет смотреть на мир моими глазами. "Я освобожу ее от химеры совести!" - с пафосом продекламировал Аристарх.
- Она станет выдаивать из твоих клиентов контракты, дарственные и завещания в твою пользу и приканчивать конкурентов направо и налево, - закончила Рада. - Только скажи мне, мой изобретательный друг, когда девочка разберется в делах, и ты больше не будешь ей нужен, что помешает ей заставить
Аристарх молчал, отвернувшись.
- Думаешь, сможешь контролировать ее, с ее-то природной Силищей, которая тебе так нравится? - добила его Рада.
Аристарх продолжал молчать.
- Короче, - сказала Рада, поднимаясь. В голос ее вернулась привычная властность. - Утром девчонка сразу сообразит, что след остался в печи. Морочить ей голову дальше не удастся. Как ты сам подметил, она ро€жденная ведьма, хозяйка своему Слову. - Рада усмехнулась. - Захочет - наложит заговор, захочет - возьмет обратно. Так что возвращаемся к первоначальному плану. В заброшенный подвал все-таки поедет она, а не я.
- Она не должна умереть раньше Иващенко, - глухо сказал Аристарх. - Вдруг заговор падет.
- Оставишь ей воды, - безапелляционно отрезала Рада. - Пять дней девчонка продержится, а больше Иващенко не протянет. Она и впрямь сильная ведьма, Ирка Хортица. Жаль, такой талант, и погибнет во цвете лет.
Аристарх поднялся. Мгновенное крушение блистательных надежд словно придавило его к земле.
- Пойду машину подгоню, - буркнул он и зашаркал прочь из беседки.
Глава 16. Беги, ведьма, беги
Ирка тяжело перевела дух. Ну что ж, хоть в одном сладкая парочка не соврала. Она - действительно сильная ведьма. Спасибо уважаемой Раде Сергеевне за уроки, за подсказку. Только вы уж извините, Ирка Хортица не даст заморить себя голодом в каком-то подвале!
У входа в беседку Ирка на минуту задержалась. Присела на корточки... Потом быстрым неслышным шагом двинулась к дому. Вихрем взлетела по приставной лестнице, выскочила в коридор и на мгновение заглянула в пустующую Радину спальню. Нужная вещь нашлась сразу же, на столике у зеркала. Ирка спустилась на первый этаж. Замялась, поглядывая то на выход, то на дверь кухни, и наконец решительно направилась к печке.
- Я же обещала, что с мужиком ничего плохого не случится, - тихонько шепнула Ирка.
Наскоро обмотав руки тряпками, выволокла горячий сверток фольги. Обжигая пальцы и сдавленно ругаясь, развернула. В саду заурчал двигатель "Мерседеса".
- Надо поторапливаться, - сказала себе Ирка, свертывая фольгу.
- Да поздно уже, - ответил ей насмешливый Радин голос. - Я предупреждала, принципы тебя погубят.
Рада стояла у коридорных дверей, и на лице ее отражалось что-то вроде насмешливого сострадания.
- Оставила бы Иващенко нам, может, и успела бы сбежать. Что он тебе, родственник? Любимый дядя?