Фанат Казановы

   Зачем ей теперь бывшая невеста Воня? Ведь это же невеста не того Воня, которого знала сама Тата и который ее интересует, а того, у которого этот второй Вонь паспорт украл. Вот пусть второго Воня и беспокоит то, что он платит деньги невесте настоящего Воня.

   И совершенно запутавшись в этих Вонях, Тата горестно вздохнула и неожиданно для самой себя спросила:

   – А у самого тебя есть подозрения, кто еще может желать тебе зла?

   От неожиданности Вонь поперхнулся на середине слова и с удивлением воззрился на Тату.

   – Зачем тебе?

   – Затем.

   И Тата высунулась в окошко. Где там Еремин и остальные? Пора бы уже и им вступать в дело. Хватит с нее! С этим типом пообщаешься, словно в чане с дерьмом искупаешься. Бывают же такие люди на свете! И Тата помахала рукой, призывая подмогу.

   К счастью, Еремин и компания были тут как тут. Увидев их, Вонь все понял.

   – Вы не от Туза! – закричал он. – Вы меня обманули!

   Причем трудно было понять, чего больше звучало в его голосе. То ли возмущения, то ли облегчения. Но Еремин не дал доктору-самозванцу особенно повыступать. А сразу же приступил к делу, сурово сказав:

   – Не до шуточек. Трое твоих пациенток убиты, плюс еще одна твоя коллега – Синтия. Тебе не приходило в голову, что целью убийцы являешься именно ты?

   – Приходило. Но... Но кому я помешал?

   – Тузу, – подсказала Тата, будучи «в теме».

   – Нет, – покачал головой Вонь. – Не его уровень. Даже если бы он меня и обнаружил, что маловероятно, он бы максимум прислал своих головорезов. Такая сложная комбинация с Египтом и этими бабами не для него.

   И немного помолчав, Вонь добавил:

   – Да и не станет Туз заморачиваться, меня искать. С него достаточно, что я из его города убрался.

   – Ну да! – не поверила ему Тата. – Но паспорт ты все же в поезде украл.

   – Перестраховался! И еще... Послушал я, как этот Вонь про жизнь свою рассказывает, завидно стало.

   – Чему?

   – Родители его любили. Тетка опять же души не чаяла. Не то что моя! И теперь этот парень опять же к своей родне ехал. Они его ждали. Пока ехал, несколько раз ему позвонили да спросили, все ли у него в порядке. Сказали, что, мол, ждут его очень, готовятся.

   – И что?

   – Обидно мне стало, вот что! Почему его все любили и любят, а у меня никогда такого не было? А мне, может быть, всегда любящих родителей иметь хотелось. Вот я у него паспорт и взял.

   – Зачем?

   – Чтобы вместе с паспортом его имя себе присвоить. А вместе с именем и жизнь свою никудышную поменять.

   Тата промолчала. Что же, у Воня это здорово получилось. Жизнь его действительно сказочно изменилась. Из мальчика на побегушках у некоего всесильного в своей местности Туза он стал личностью, знаменитым и уважаемым доктором, человеком с определенным весом в приличном обществе. Но вот что касается любви и любящих близких, то думается, тут Воню не помогли бы и десять чужих паспортов.

   Любовь окружающих не зависит от того, какое имя ты носишь. Главное, что ты за человек сам по себе. Как сам относишься к людям. А судя по тому, что Тата успела узнать про доктора, он к людям относился из рук вон скверно. И надеяться на то, что кто-то захочет его полюбить просто потому, что он теперь не Перчиков, а Вонь, она бы на месте доктора не стала.

   – Жизнь ты поменял, – согласилась она. – Но люди тебя любить за это больше не стали. И кому-то ты крупно насолил, вот тебе и мстят.

   – Одно могу сказать, это не Туз. Не его почерк.

   – Тогда кто? Вспоминай. Возможно, от этого зависит жизнь еще нескольких людей.

   Казалось, Вонь заколебался. Его стало потряхивать словно от холода.

   – Что трясешься? Говори!

   – Ну, крутится тут возле меня одна ненормальная.

   – Кто такая?

   – Баба моя бывшая. Я с ней некоторое время встречался, а потом надоело. Не создан я для серьезных отношений.

   – И что?

   – Ну, я ей так и объяснил. А она меня понять не пожелала. Вбила себе в голову, что любит меня.

   – Ты же этого всегда и хотел? – перебив мужчину, удивилась Тата. – Чтобы тебя любили!

   – Ну, хотел, – неохотно ответил ей Вонь. – Так это когда было!

   – А теперь что?

   – Душно мне от ее любви сделалось. Каждый день рядом с собой ее видеть – это было выше моих сил!

   Вот так. Мечтал о любви, мечтал, а как до дела дошло, уже и не нужно ему. Что за человек такой!

   – Тата, не лезь ты с ерундой! – сердито прошипел Еремин.

   – Любовь – это не ерунда!

   – Глупости!

   – Нет!

   – Думаешь, Валентина постаралась тебя подставить? – спросил у доктора Еремин, махнув рукой на Тату, чтобы молчала.

   Но Вонь ничего этого не заметил и охотно подтвердил:

   – Валька на меня сильно злая! Могла и учудить.

   – Сама?

   – Мать у нее имеется. Мегера, каких поискать.

   И Вонь поежился.

   – Я, может быть, на Вальке из-за ее матери и не женился.

   – И что? Они вдвоем с матерью убили четверых женщин?

   – Не знаю. Но я в милиции про Вальку без утайки все рассказал.

   – И что?

   – Если до сих пор не арестовали, значит, ничего.

   – Еще вспоминай! Ты что, не понимаешь, если убитых женщин поставить в хоровод, то в середине этого хоровода... кто?

   – Убийца?

   – Ты! Ты тот, кто их объединяет. И возможно, следующей своей жертвой маньяк выберет именно тебя! Как самый крупный камень в ожерелье.

   Вонь трясся уже словно в лихорадке.