Фанатка

Ливай засмеялся, и Кэт принялась целовать все, что пришло в движение. Его горло, губы, щеки, уголки глаз.

Баз бы никогда не поцеловал Саймона с таким остервенением.

Саймон никогда бы не уткнулся носом во вдовий мысок База так, как собиралась сделать это Кэт.

Она расслабилась в объятиях Ливая и забралась к нему на колени, обхватив ногами с обеих сторон. Он вытянул шею, чтобы взглянуть на нее, но Кэт держала его лицо в ладонях, касаясь висков.

– Здесь, здесь и здесь, – сказала она, целуя лоб, дотрагиваясь до легких как перышко волос. – О боже, Ливай… ты сводишь меня с ума.

Кэт пригладила его волосы ладонью, потом потерлась о них щекой и поцеловала его в макушку так, как обычно делал он, – единственное, что она позволяла ему за минувшие недели.

Волосы Ливая не пахли шампунем или свежескошенным клевером. От них шел насыщенный аромат кофе, как от подушки Кэт после того, как Ливай проспал на ней всю ночь. Губы Кэт остановились у линии роста волос, где волоски были тоньше и шелковистее, – ее собственные волосы не были столь мягкими.

– Ты нравишься мне, – сказала она, испытывая странное желание расплакаться. – Ливай, ты мне так сильно нравишься.

«А потом она поцеловала мою залысину и заплакала», – Кэт представила, как он это скажет. В ее воображении Ливай был Дэнни Зуко, а его соседи по дому – остальными участниками группы «Ти-Бердс». «Расскажи нам еще, расскажи еще!»

Лицо Ливая было горячим под ладонями Кэт.

– Иди же ко мне, – сказал он, беря ее за подбородок и приближаясь к ней губами.

И вот настал самый сокровенный момент. Она целовалась с Ливаем.

Самый-самый прекрасный момент.

* * *

– Ты любишь не руками… – прошептал Ливай чуть позже.

Он сидел в углу дивана, а Кэт лежала сверху. Неизвестно сколько времени. Она прильнула к Ливаю, как вампир. Даже в столь измотанном состоянии Кэт не переставала тереться онемевшими губами о фланелевую материю.

– Ты любишь губами, – сказал он.

– Прости, – отозвалась Кэт, закусывая их.

– Не глупи, – ответил Ливай, большим пальцем освобождая ее губы. – И не извиняйся больше… Никогда. – Он приподнял Кэт. Теперь она взирала на него сверху вниз. Ее взгляд по привычке проследовал до подбородка Ливая. – Посмотри на меня.

Кэт была зачарована. Его лицо имело пастельный оттенок. Слишком хорошо, слишком сладко.

– Ты нравишься мне здесь, – сказал Ливай, обнимая ее. – Со мной.

Она улыбнулась, и взгляд вновь скользнул вниз.

– Кэтер…

Она посмотрела ему в глаза.

– Ты ведь понимаешь, что я влюбляюсь в тебя? – спросил он.

* * *

– Ты все это время знала?

– Конечно не все, – ответила Пенелопа. – Но довольно давно, по крайней мере с пятого курса. Ты тогда настоял, чтобы мы следили за Базом в окрестностях замка каждый божий день. Ты заставил меня сходить на все его футбольные игры.

– Хотел удостовериться, что он ничего не замышляет, – по привычке ответил Саймон.

– Ага, – сказала Пенелопа, – мне было любопытно, когда ты сам это поймешь. Ты ведь все понял?

Саймон ощутил, как по его лицу расползается улыбка вкупе с румянцем, уже не в первый раз за неделю. И не в пятидесятый.

– Ага…

Из «Так держать, Саймон!», опубликовано в феврале 2012 года на сайте Fanfixx.net автором Магикэт

Глава 32

С возвращением сестры мир Кэт словно вернулся на место. Весь год она будто свисала с пола, пытаясь не упасть на потолок.

Теперь Кэт могла звонить Рен когда угодно. Без лишних раздумий или тревог. Они встречались за обедом и ужином. Старались подстраивать свое расписание друг под друга, заполняя все свободные промежутки.

– Как если бы к тебе вернулась потерянная рука? – спросил Ливай. – Ты похожа на счастливую морскую звездочку.

Он сам светился от радости, будто это он воссоединился с родными.

– Тебе вовсе не шло это на пользу: не общаться ни с матерью, ни с сестрой, – добавил он. – Прямо история о близнецах Иакове и Исаве.

– Я по-прежнему не разговариваю с матерью, – оборвала его Кэт.

Она уже не раз обсуждала это с Рен. Сестра даже не удивилась, что Лора не задержалась в больнице.

– Она не станет взваливать на себя лишний груз, – сказала Рен. – Странно, что она вообще приехала.

– Наверное, она думала, что ты умираешь.

– Я не умирала.

– Как можно не взваливать на себя лишний груз? – с презрением проговорила Кэт. – Быть родителем уже тяжело.

– Она не хочет быть родителем. Она хочет, чтобы я звала ее Лорой.

Кэт хотела было вновь мысленно называть Лору мамой, но передумала и решила, что не станет никак ее называть.