Фанатка голого короля

– Кстати, это я ведь свела Москвина с Лялей, мне подумалось, что они составят прекрасную пару. На талантливого доктора столичные матушки открыли охоту, подсовывали ему своих дочурок, ведь у Андрюши прямо на лбу крупными буквами было написано: «Порядочный человек». Но Москвин хотел жениться исключительно по любви. Я решила, что Ляля отличная кандидатура: врач, замужем не была, умная, спокойная. Ну и подстроила их встречу. Кто ж знал, что счастье супругов продлится недолго?

Они прожили несколько лет, а потом Андрей погиб, его сбил пьяный водитель в паре шагов от входа в медцентр. Это случилось на глазах у Вити, тот стоял у окна в кабинете клиники. Гоголев немедленно вызвал своих реаниматологов, Андрюшу унесли в операционную, но не спасли, он умер, не успев проститься с Лялей. Она находилась на работе. Витя звонил ей на мобильный, но в палату реанимации сотовый вносить не разрешено, он мешает функционированию приборов. Ляля трубку оставила в ординаторской, а коллеги, естественно, не брали ее. Весть о том, что она стала вдовой, дошла до Гавриловой только к концу рабочей смены, почти сутки прошли с момента смерти мужа. У Ляли было на редкость загруженное дежурство, она не пила, не ела, занималась тяжелыми больными. Вот так из-за пьяной сволочи погиб уникальный врач и прекрасный человек. И мне совсем не жаль, что водитель тоже умер. Сам виноват, налился водкой – не лезь за руль. Скольких людей мог еще спасти Андрюша! Он был молод, занимался спортом, вел здоровый образ жизни, не пил, не курил, выглядел на двадцать с небольшим.

– Судьба, – вздохнула я.

Аллочка стукнула кулачком по столу.

– Нет! Мерзкий алкоголик-убийца виноват. Жаль, что из-за смерти он избежал наказания. У Лялечки случился нервный срыв, она еле-еле реабилитировалась.

– Сейчас Гаврилова выглядит даже веселой, – пробормотала я.

Фокина совсем понизила голос.

– Что мы пережили! Через некоторое время после смерти Андрюши произошел несчастный случай. Ляля напала на Витю с ножом, кричала, что это Гоголев убил ее мужа, а теперь она его жизни лишит. Рита перепугалась до обморока, хотела вызвать полицию, но Витя запретил, вызвал врача. Реактивный психоз на фоне эмоционального стресса – такой диагноз поставил психиатр. Витя никому не рассказал о происшествии, кроме нас с Костей. Гоголев просил приглядеть за Лялей, мы все стали ей помогать. Костик раздобыл какие-то лекарства, я постоянно звала ее на дачу, правильно кормила, Федя вообще от сестры не отходил. Лялечка начала оттаивать нескоро, но сейчас она оправилась.

– И Галя в курсе? – удивилась я.

– Нет, – возразила Аллочка, – она знает только, что Ляля очень переживает, и все! Галина души в Андрюше не чаяла. Тот когда-то домработницу от смерти спас, и с тех пор она ему в рот смотрела. Порой мне даже казалось, что она ревнует его к Лялечке. Но это же смешно! Прислуга годилась Москвину в мамы. Ох, Галя в последнее время вздорной стала, вредничает, убирает не тщательно. Но куда ее деть? Я считаю женщину близким человеком.

– Наймите ей молодую помощницу, – предложила я, – пусть Галина командует ею. Сразу двух зайцев убьете: в хозяйстве появится нормальная прислуга, а у Гали возникнет ощущение, что она большой начальник.

– Лялечка то же самое посоветовала, – вздохнула Алла. – Мы с ней вчера на террасе долго эту тему муссировали. Гаврилова пообещала с приятельницей поговорить, та заведует агентством по подбору персонала. Сделай одолжение, загляни к Гале, разузнай, как ее самочувствие. Если я в комнату к домработнице сунусь, правды не выясню, Галина давно вбила себе в голову, что мне нельзя сообщать ничего негативного. Дурочка в свое время едва не умерла. У нее живот болел, но наша умница молча терпела, стоика изображала. Хорошо, к нам Андрюша приехал, окинул Галю взглядом и велел: «Немедленно вызывайте «Скорую». У нее аппендицит». Москвин по походке определил, что дело плохо, так и спас Гале жизнь. Лялечка, между прочим, раньше мужа на даче появилась, но ничегошеньки не заметила. Повторяю: Андрюша был гений, а Ляля очень хороший, ответственный, сострадательный, но заурядный врач. Сбегаешь к Гале?

Я встала.

– Уже в пути.

– Вилочка, пожалуйста, никогда не заводи с Лялей бесед об Андрюше, – смущенно попросила Фокина. – Мы с Костей вслух не вспоминаем Москвина, не хотим травмировать вдову. Надо было тебе сразу сказать, какую трагедию она пережила, но мне очень тяжело вспоминать эту историю, вот я и промолчала. А все моя глупая страусиная политика – спрятать голову в песок и не обсуждать неприятные моменты. Очень я неправильно поступила! Ты ведь могла без всякого злого умысла спросить у Ляли: «Где ваш муж?» И попала бы в неудобное положение. В общем, я показала себя не с лучшей стороны. Пожалуйста, не говори ничего Ляле про Андрюшу и про то, что тебе известны детали его кончины.

– Не волнуйтесь, я и вида не подам, что знаю, – заверила я.

– И упаси тебя бог упомянуть при ней о Вите Гоголеве, – предостерегла Аллочка. – Ляля полностью восстановилась, вернулась к работе, но бизнесмена она ненавидит, считает его убийцей мужа.