Фанатка

Три купленные Питером газеты были распотрошены и разложены по разделам, кое-что сразу же выброшено, и каждый сидел над своими любимыми страницами. Питер на диване изучал рецензии на книги, и его внимания ожидал раздел «Искусство и досуг». Джулианна за столом читала «События недели». Сидя за своим маленьким столиком, за которым обычно готовила домашние задания, Кимберли рассматривала фотографии в разделе «Отдых и путешествия», выбирая тот самый лучший пляж, на который они поедут в следующий отпуск. Даже Гручо, лежа перед телевизором на довольно-таки потертом персидском ковре, вытянул передние лапы поверх страницы «Светская жизнь» и от скуки жевал ее уголок.

В это воскресенье было тихо, но не так умиротворенно, как всегда. Питер не столько читал, сколько перелистывал страницы и не стал даже просматривать рейтинги книжных продаж, где на верхних позициях были названия, которые он с огромным удовольствием скинул бы вниз. Даже типографская краска не запачкала ему пальцы. А читать «Нью-Йорк таймс» и не запачкаться — все равно что не читать газету вовсе.

— Папа, ты как? Не так? — спросила Кимберли, которой, очевидно, не понравилась подборка пляжных фотографий на этой неделе.

Прежде чем ответить, Питер бросил взгляд на жену. Джулианна явно тоже считала, что с ним что-то «не так». Питер перевел взгляд на дочку и поманил ее к себе. Кимберли охотно подсела к отцу на диван.

— Папа очень старается закончить свою новую книгу, — сказал он, — поэтому… мысли у меня…

— Перепутываются? — подсказала умная шестилетняя дочь.

— Вот уж верно замечено, — Джулианна вслед за Кимберли перебралась на диван.

— Ну да, вроде того, — согласился Питер. — Скажем так: я рассеянный, потому что думаю о своем.

Кимберли оценивающе посмотрела на отца, наморщив лоб; морщинок образовалось не по годам много.

— А когда ты закончишь?

— Скоро, Тыковка.

— Когда «скоро»? — настаивала она.

— Тебе нужна точная дата?

— Ты всегда хорошо укладывался в сроки, — вставила Джулианна.

Четко обозначенные сроки Питер любил — в те времена, когда был газетным репортером. Даже те сроки, которые назначал себе сам. Они придавали четкость его довольно-таки неорганизованной жизни. Добавляли свет в конце туннеля, когда он писал рассказы… или роман. Без них этот туннель был бы темен и вечен, как путешествие к центру Земли. Или как дорога в ад.

— Ладно. Хм… — Он задумался, подсчитывая в уме, сколько глав еще нужно доделать, вставить кое-какие подробности, кое-что добавить к сюжету, затем прочитать последний раз все целиком, вылавливая опечатки. На полях газетной страницы Питер нацарапал несколько цифр, скроив гримасу комической задумчивости и насмешив этим Кимберли.

— Ну вот, согласно моим научным расчетам…

— Научным? — переспросила Джулианна.

— Папа, ты нарочно ведешь себя глупо, — указала Кимберли.

Он сохранил насколько мог серьезный вид:

— Я полагаю, что мы можем ожидать окончания этого безумия в следующую пятницу.

— Так скоро? — искренне удивилась Джулианна.

— Именно. Я почти закончил. Осталась всего пара глав, с которыми надо еще повозиться.

— И ты будешь готов ее отпустить? — спросила Джулианна с надеждой, имея в виду Анжелу.

— Да, — ответил он, как нечто само собой разумеющееся.

— Папа, ты обещаешь?

— Обещаю, Тыковка.

Тошнота

Он и в самом деле готов был отпустить свою героиню.

Моргнешь — и…

Окажешься один, за компьютером. Руки лежат неподвижно. Ярость движения, рабочая лихорадка, которую ощущали пальцы, стремление нажимать на клавиши, печатая имена — только лишь их имена — так, как он это делал, — все это давно улетучилось. Питер глядел в белый экран: пустая страница, обрамленная серой рамкой с иконками.

Моргнешь…

Он вспомнил про телефон. Звук-то выключен. Питер протянул руку и взял трубку, провел подушечкой большого пальца по кнопкам, словно от этого легкого прикосновения трубка могла пробудиться и заговорить голосом Дины. Пыталась ли Дина дозвониться еще раз? Питер посмотрел номера, с которых ему звонили. За последнее время — ни одного звонка. Даже звонок Дины не зарегистрирован. Возможно, Питер ответил на вызов слишком быстро. А может быть, ее ярость испугала тонкое устройство.

Снова включив звук, Питер положил трубку возле клавиатуры, слева от себя. Отвечая на звонок, он всегда брал трубку левой рукой. Так выйдет быстрее — если Дина вздумает позвонить ему снова.

Моргнешь…

Внезапно накатила тошнота.

На этот раз были лица.