Фанатки

– О, как глаза загорелись! И ты ещё говоришь о «выросли». – Арти притянул к себе Мейси, чтобы обнять её и спрятать лицо в её волосах, – он не хотел, чтобы она видела, как подрагивают его ресницы, как дрожат губы. Он так переживал, что она испугается, оттолкнёт его, что они потеряют их дружбу, – а как тогда жить вообще?

– Мне нужно домой, – пробормотала Мейси, утыкаясь ему в грудь лицом. – Но я так не хочу. Если бы ты только мог забрать меня с собой.

– Ты ведь знаешь, что проблема не во мне и не в возможности – хоть сейчас можешь поселиться в нашем доме. Но ты ведь не уйдёшь из своего.

– Не уйду, Арти, – вздохнула она, нехотя отстраняясь. – Последний… На сегодня.

Теперь уже она сама поцеловала его, пытаясь забыть о том, как волновалась о дружбе, как говорила, что они слишком давно друг друга знают. Может, они и любили друг друга так же давно – просто не осознавали, не решались, не были готовы к таким переменам.

– Я позвоню, – улыбнулась она на прощание и вышла из машины. Несмотря на предысторию сегодняшнего вечера, Мейси была счастлива. Ощущать себя такой влюблённой и при этом не бояться, не быть одинокой, видеть взаимность в его глазах – это было так ново, так дорого и важно. Она буквально летела к своему крыльцу, стараясь не растерять очарование сегодняшней ночи, запечатлеть в памяти этот момент, с которого начался новый отсчёт их истории. Мейси уже представляла, как поднимется наверх, откроет свой скетчбук и нарисует их вот такими – целующимися в первый раз. Счастливыми и почти идеальными.

Вот только все планы рухнули, едва она переступила порог дома. В гостиной её ждали родители – не спали, как обычно, а сидели вокруг груды вещей, сложенной на журнальном столике. По напряжённой тишине и выражению лиц Мейси поняла, что сейчас случится катастрофа – необратимая и настолько мощная, что она определённо запомнит этот вечер. К сожалению.

– Где тебя носит? Ты видела, который час, Маргарет?! – Голос матери пронзал хуже ледяного ветра, обещая, что всё это – лёгкая прелюдия.

– Я была с друзьями, я говорила вам.

– С теми самыми, что научили тебя врать? Или с теми, кто вбил тебе в голову, что образование – не важно?

Мейси сделала несколько шагов вперёд, чтобы увидеть, что на столике лежали её скетчбуки, рисунки – даже футболка, которую подарил ей Арти. Всё в куче, что-то порвано, что-то – смято.

– Что это такое? – крикнула она, подбегая ближе, чтобы собрать свои вещи. Но мама резким движением оттолкнула её.

– С этим можешь попрощаться! – холодно произнесла она, прямо на глазах у Мейси разрезая на куски футболку. – Как и со своими курсами: я уже отправила письмо, что ты отказываешься от них.

– Что? Нет, ты не можешь так поступить!

– Могу! Ещё как могу! – Мама взяла какой-то конверт со стола и подошла вплотную к Мейси. – Так же, как и ты посмела обманывать нас все эти месяцы! Вот, уведомление пришло, что платить за второй семестр не нужно, так как ты ни разу не была на курсах! Дрянь!

Пощёчина пришлась аккурат по скуле: Мейси ойкнула, но на ногах удержалась, – мама вложила всю свою ярость в этот жест.

– О чём ты вообще думаешь?! Как ты собираешься поступать, если тратишь всё своё время на ерунду?

– Это не ерунда! – в тон матери ответила Мейси. – Я не буду юристом! Никогда! Хватит решать за меня! Это моя жизнь, и я сама решу, на какие курсы мне ходить, чем заниматься и на что тратить своё время!

– Смотрите, какая взрослая она стала! Даже не думай! Я не позволю тебе разрушить свою жизнь!

– Единственные люди, которые её разрушают, – это вы. Неужели вы не понимаете, что я хочу делать то, что люблю и умею?

– И побираться? Или ты думаешь, что сможешь сидеть на нашей шее всю жизнь? Нет, Маргарет, ты получишь нормальное образование и хорошую работу! И точка. Нам виднее. И пока ты живёшь в этом доме, тебе придётся делать то, что лучше для тебя.

– Может, мам, мне виднее, что для меня лучше? – Мейси потихоньку начала пятиться к дверям – предложение Арти поселиться в их доме сейчас выглядело как никогда соблазнительно.

– Что там тебе виднее? Ты глупая девочка, которая попала под влияние плохой компании! Это они тебе посоветовали пойти на глупое рисование? Они подсказали обмануть нас?

– Нет! Я сама решила, что проще врать вам, чем вбить в ваши закостенелые головы, что я буду художником! И это нормальная профессия, ничем не хуже юриста! Это моя жизнь!

– Маргарет, – наконец подал голос отец. – Не смей разговаривать с нами в таком тоне, это во‐первых. Во-вторых, потом ты поймёшь, что мы правы, и ещё спасибо нам скажешь.

Мейси закусила губу, отступая ещё на шаг назад. Она уже привыкла, что родители её не понимали, даже не пытались понять, но весь этот разговор выглядел как истинное предательство.

– А вы когда-нибудь поймёте, что я имею право на своё мнение? На свои желания? На свои ошибки? И не вам жить мою жизнь, а мне? Если вопрос в том, что вы распоряжаетесь мной, как марионеткой, пока я живу здесь, – что ж, я найду другое место!