Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее

Кому из вас, братцы мои, хоть бы во сне снилось, лет 30 тому назад, что мы с вами здесь, у Ост-Зейского моря, будем плотничать, и в одеждах немцев, в завоеванной у них же нашими трудами и мужеством стране, воздвигнем город, в котором вы живете[236]…

Петр I

БЫВАЕТ НЕЗАБЫВАЕМОЕ

В 1975 году кубанец Сергей Фалько уже совершил свой первый подвиг: на радость родителям и на зависть всему курортному городу поступил в одно из старейших учебных заведений России – Московское высшее техническое училище им. Н.Э. Баумана. «Просто был шок! – рассказывает об этом Сергей. – Отец с матерью ходили Героями Советского Союза после приказа о зачислении! Предел мечтаний – кубанский политех! Если в технике, то Политех посильнее был. Аграрный сильный. Университет был для учителей. Даже меньше котировался. Тут человек набрался нахальства – и приезжает поступившим!»

ПОСТ О ВОСПИТАНИИ И ПРИЛЕЖАНИИ, МАМЕ И ПАПЕ И ГОРОДЕ АНАПЕ

Все нравственное воспитание детей сводится к доброму примеру. Живите хорошо или хоть старайтесь жить хорошо, и вы по мере вашего успеха в хорошей жизни хорошо воспитаете детей.

Лев Николаевич Толстой

НИ ПРИНУЖДЕНИЯ, НИ МУШТРЫ

Три дня палили пушки, возвещая всем о появлении на свет царевича Петра, да и сам наследник престола обожал грохот: любимыми игрушками, «на которые он бросался, были: знамена, топоры, пистолеты, карабины, сабли, барабаны»[237]. На учебу, наоборот, не было у царевича сил: даже «учась на шестнадцатом году четырем правилам арифметики, он не умел правильно написать ни одной строки и даже не знал, как отделить одно слово от другого, а писал три-четыре слова вместе с беспрестанными опечатками и недописками»[238]. Зато «Петр с отроческих лет усвоил грубые привычки окружающего его общества, крайнюю несдержанность, безобразный разгул»[239].

У Сергея все было не так, окружающие его люди помогали расти юному дарованию: он считает, что «это какая-то цепочка была заложена: все, с кем я общался, – эти люди никогда не были бедными, были самодостаточные и вполне успешные в своих делах».

Глосса о воспитании

Отец был занят с утра и до вечера. Мама вела весь быт. Он был технарь с золотыми руками, но не хотел учиться. Там, в детстве, была моя основная профессия, которая сейчас, заложена. Это все поддерживалось. Не было ни принуждения, ни муштры. Это было внутреннее. Не из-под палки. Уж тем более не били никогда. Как положено было выдрать. Было только за что: за общественные дела, когда мы с друзьями уходили на целый день, развлекались. Ходили на речку (пруд). Доставалось.

Досталось по жизни, конечно, не ему, постреленку, а родным – сталинское было время. Вернулись они на Кубань из сибирской ссылки, по сути, на пустое место. «Бабушка – Харитина Семеновна – из состоятельной русской семьи (Дмитриенко) фермеров, как по-нашему бы назвали, – рассказывает Сергей неспешно. – Хутор – самостоятельное хозяйство: это несколько хозяйств с семьей. Все это изъяли. Как раз папа в тот период мотался там. Питались картошкой, а очистки от нее с глазками высаживали. Все тряпки, которые хорошие были, – все поменяны были. Дед после лагерей, в 1955-м – я тогда еще не родился, – отпахал по полной схеме. Отравил свой желудок».

Второй дед Сергея тоже не увидел, зато «бабушки, слава богу, долго прожили. Хорошая генетика у них. По маминой линии у бабушки был природный талант рассказывать сказки. За горло брали, – говорит Сергей далее. – Я чувствовал, она фантазирует по ходу. В сказки были вовлечены местные горы, южные леса, люди из местных станиц. [Была одна сказка] о местном богатыре, который воровал девочек. Нам было страшно интересно. Вторая бабушка – это кулак хозяйственности, четкости, домовитости, прижимистости… Жизнь, видимо, потрепала. В старости она понимала меня гораздо больше, чем родители».