Фанфарон и Ада (сборник)

– Подходите, подходите, друзья, сегодня, как всегда, огромный выбор товаров. Большие скидки. Постоянным покупателям – особые бонусы.

– Мадам, не надо печалиться. В жизни всегда есть место для счастья, не правда, ли?

Красивая, быстрая, приветливая, находчивая, Нина на рынке считалась королевой продаж. Она продавала легко, непринужденно, с азартом и, главное, никогда не предлагала плохой или залежалый товар. Покупатели для нее – это всё, это смысл жизни, это лучшие друзья; она обожала и любила их, и они отвечали ей взаимностью. Хочешь стать первоклассным мастером в любом деле – должен быть всегда на высоте ожиданий клиентов; если ты честен, прямодушен и открыт – покупатели придут к тебе еще и еще раз, им важно и общение с тобой, и доброе словцо, и улыбка взаимного узнавания, и даже те маленькие тайны, которыми каждый делится с тобой, если доверяет, конечно. Как много уже она знала о своих клиентах, как много маленьких сердечных тайн открыли они ей, – разве она могла подвести их, нет, они всегда, всегда были для нее искренними друзьями, которых грех обманывать.

Так и прикипело к ней вместо имени возвышенное звание – «мадам Нинон». Нина не обижалась, наоборот – гордилась, что только у нее есть такое красивое звучное и знаковое имя!

В начале своей «купеческой» карьеры она летала за товаром то в Турцию, то в Индию, то в Китай, намучилась, пока научилась зарабатывать тяжелую трудовую копеечку, а ведь всё, всё приходилось делать самой: и покупать товар, и отправлять его на родину, и получать, и сортировать, и везти-нести на вещевой рынок, а главное – нужно было преодолеть тот стыд и стеснительность, которые поначалу захлестывали ее сердце. Кем она была? Завхозом в обычной школе, а Валентин Семенович – учителем литературы; и когда жить стало совсем невмоготу, она плюнула на все – заняла под большие проценты тысячу долларов и полетела в Индию. В то время очень хорошо «шли» шерстяные женские кардиганы и мужские свитера (каких только расцветок не было, каких только фасонов, все расхватывали на рынке, подчистую!). Да, было время, было…

А Валентин Семенович, бросив школу, с головой ушел в журналистику; не ожидал, что именно здесь найдет себя, что именно в газете откроет свое призвание: писать о жизни, а главное – иметь возможность выражать свое отношение к этой жизни. Ведь как мы живем? – в основном молчим (или перешептываемся на кухне), а тут можно было говорить правду (или то, что ты считаешь правдой) во весь голос, во всеуслышание. (Забавным оказалось то, что именно Валентин Семенович когда-то опубликовал в «Рабочей правде», – она еще так называлась, – цикл разгоряченных репортажей о «проклятых» спекулянтах, которые душат и губят народную жизнь.)

Сколько было споров, скандалов в семье по этому да и по другим поводам! У Нины – одна правда, у Валентина Семеновича – другая, она ему – десятое, он ей – двадцатое, – почти никогда не находили точек примирения, но жили, жили вместе… Парадокс был в том, что жить друг без друга они не умели и не могли, и только один человек – их сын Любомир – не мог понять, как это возможно. Его жизнь в семье (его внутренняя жизнь) была настоящим кошмаром: он рос молчуном, затворником, ростом удался высоким, а ходил сгорбившись, всегда с понурой головой, руки у Любомира неприкаянно висели, как плети, походка неуверенная, странная: когда он делал шаг вперед, то и обе руки одновременно уходили вперед (трудно и описать его походку). И как-то он бочком, бочком продвигался, а не шагал прямо и твердо. Главная его мысль была: «Нет, ребята, когда я вырасту, ни за что на женюсь. Жить как кошка с собакой? Клянусь – никогда!»

Но отгадка была в том, что «мадам Нинон» с Валентином Семеновичем жили не как кошка с собакой, а как кошка и собака. Каждый знал свое место, каждый находил свой сокровенный уголок-тайничок в доме.

– Нет, я все-таки не понимаю, не понимаю, – со всегдашней своей горячностью восклицала Лариса Петровна Нарышкина, – как ты можешь жить с такой женщиной?! Это прямо фурия какая-то, это…

– Не твое дело, – безучастно бурчал Валентин Семенович, раскуривая очередную папиросу. Он писал очерк на тему: «Мы – в ответе за природу. Тогда почему природа расплачивается за наше равнодушие?»

– Ты не хочешь разговаривать со мной?! – капризно продолжала Лариса Петровна.

– Не хочу, – бурчал Валентин Семенович, попыхивая папиросой. Мягкие его волосы, как всегда, рассыпались на голове во все стороны.

– Ты не хочешь, а я тебе все-таки скажу: она тебе совсем не пара!

– Она мне пара. Очень даже пара. Пара, пара, пара… – Он говорил все это машинально, нахмуренно и сосредоточенно обдумывая очерк.

– Ты всегда отмахиваешься от меня! Как от назойливой мухи.

– Слушай-ка, ты, назойливая муха, – рассмеялся Валентин Семенович, – кто из нас учитель, а кто – ученик?

– Ты учитель, я – ученица.

– Ну так вот. Чего тебе надо? Я – занят. Я давно занят. Я стар для тебя. Я стар для всех. Мне никто не нужен. Я люблю свою «мадам Нинон». Я ее обожаю. Мой тебе совет: ищи себе достойную пару! Пока не поздно.