Фанфики

Перебирая записки коллег-попаданцев, я с удивлением обнаруживаю отсутствие явного осознания очевидной мысли: «фанфик — важнейшее оружие попандопулы».

Поведение человека строится на свойственных ему стереотипах, накатанных, «исконно-посконных» сценариях. Источником их служит, прежде всего, поведение окружающих. В основной своей части — даже не осознаваемо.

«Как все — так и мы» — «обезьянничание» — основа поведения хомосапиенсов.

Попаданец в этой части — «голый, босый и неразумный». Весь огромный пласт «обезьяньей» культуры, вбитых на уровень безусловных инстинктов норм и штампов «Святой Руси»… — «тайна великая еси». Нужно прожить здесь десятилетия, чтобы всё это «вошло в плоть и кровь».

Другой источник стереотипов — литература, искусство. Тоже — «обезьянничание», но не по образцам «риал тайм», а по повествованию. Сказки, мифы, сплетни… Книги, фильмы, проповеди…

Здесь попаданец ещё может побарахтаться.

Прежде всего — фольклор, народные сказки.

   «Сказка — ложь, да в ней намёк,
   Добрым молодцам урок».

Таки — «да». А вот какие стандарты поведения «намекаются» этой «ложью»?

Глобально понято: добро восторжествует и «всем будет хорошо». А конкретно?

Возьмём что-нибудь простенькое.

Бедный, но весёлый и хитрый мужик перехитрил богатого, жадного и глупого. Отобрал у него дом, гумно, майно, жену, коня, гуся… Кому что нравится. Все радуются.

И никто не задаётся вопросом: что было «до», и что стало «после»?

Как богатый стал «богатым»? Пупок рвал втрое против нищего соседа? Явил талант предчувствовать погоду на год вперёд? И за это ему — «экспроприацию»?

Или у него особая хитрость в обмане односельчан? А сосед вдруг, не с того, не с сего, «хитроумства» набрался и стал «хитрей хитрейшего»?

А что дальше будет? Нищий так нищим и останется? Прое… виноват — потратит свой «приз» и вернётся к привычному образу жизни? Были в селе богатей да нищий, стало два нищих — весёлый да хмурый. Это оно — «всем стало хорошо»?

Или бывший нищий, отобрав майно у соседа, начнёт его приумножать, сам станет «богатым и жадным»? А следующий «Иванушка-дурачок» отберёт всё — уже у него?

Фольк — демократичен. Он рассказывается и слушается широчайшими народными массами. Он выражает именно их ценности, стереотипы, приоритеты. Как телесериалы, идущие в «прайм-тайм».

А человечество — разное.

Касты, сословия, классы… Правящая элита — меньшинство. Её поведенческие стереотипы, в силу относительной малочисленности носителей, в сказки не попадают. Они сохраняются и распространяются другим, литературным путём.

Народная сказка, которая «Добрым молодцам урок»… — урок по теме: «так жить нельзя»? «Нельзя» — если ты хочешь попасть в элиту, если ты хочешь в ней выжить?

В следующем, в 13 веке компания молодых мужчин и женщин рассказывает друг другу анекдоты. Получается «Декамерон».

Начало одной из новелл вполне годится и для русской народной сказки: отец героини нарвался на неприятности и, для решения возникших проблем, отправляет дочь в «тридевятое царство».

Есть некоторое сходство с «Аленьким цветочком». А вот концовка иная:

«… она (невеста), познавшая, быть может, десять тысяч раз восемь мужчин, возлегла рядом с ним (женихом), как девственница, уверила его, что она таковая и есть, и, став царицей, долгое время жила с ним в веселии».

Купеческая дочь, попав в сходную ситуацию, не имела бы такого «образца для подражания». Даже мысль о возможности такого завершения — была бы её личным открытием. Потребовавшим соответствующего напряжения умственных и душевных сил. И — времени.

Итальянская же аристократка, вспомнив эту забавную новеллу, сразу сосредоточилась бы на деталях реализации: что одеть, куда смотреть, как сказать…, как «уверить его» и «жить с ним в веселии».

Простолюдинку из сказки обманывают родственницы-завистницы, но она, проявляя самопожертвование, компенсирует этим свою доверчивость.

Аристократка отнюдь не «жертвует собой», а слушает советы слуг и обманывает сама.

Конец одинаков: «всем стало хорошо». Но пути — разные.

Попаданец вынужден постоянно «выбирать себе путей». Основное отличие от туземца — обилие знаний о потенциально возможном.

Множество «возможного» в научно-технической области — часто единственный козырь очередного попандопулы.

Некоторые попаданцы достаточно корректно используют второе множество — известные организационно-социальные решения: индустриализация-коллективизация, демократизация-милитаризация…

Но есть третье множество — множество ситуационных заготовок. «Фанфики».

Умение обнаруживать сходство между литературными и жизненными ситуациями, способность «войти» в них — экономит массу сил и времени, душевной и умственной энергии.

И позволяет находить новые, неочевидные для туземцев пути, выбирая их из литературного «множества возможного», из неизвестных ещё туземцам ситуаций и сценариев.

«Фанфик» — мощнейшее оружие попаданца. И его надо использовать осознанно.