Фантасофия. Выпуск 5. Фэнтези и Магический реализм

Вернулся он в город в самом скверном настроении. Джина уничтожить не удалось. Удары судьбы, которые сыпались на него в последнее время, были похожи на тропический ливень. Много воды, много молний и громов, ураганного ветра. Того и гляди – затащит в глаз тайфуна и унесёт в пучину моря. Такие чувства испытывал Фоат. Но, с другой стороны, чувства очень скоро менялись на противоположные, как только появлялись деньги в кармане. Как прекрасно солнце после ливня! Каждая капелька дождя сверкает на деревьях алмазом! Земля, обновленная непогодой, вновь жива, вновь нарядна. Всё, что не смыто в Средиземное море, вновь поднимает голову, жадно живёт, с новой силой и энергией, сэр, накопив жестокий опыт борьбы за выживание, приспосабливаясь к новым, беспрерывно меняющимся условиям.

Зашёл Фоат вот в эту самую харчевню и сел вот за этот самый стол, за которым сидим мы, сэр. Мелочь, казалось бы, но ведь это те самые подлинные вещи, которые подтверждают правдивость моей повести, сэр. Можно и пивка. И один бифштекс… Хорошая харчевня. Ваш теплоход уйдёт завтра, сэр? Время еще есть…

Разом осушил Фоат в этой харчевне бокал пива, бросил на этот стол последние монеты, что были у него ещё до того, как пойти в ломбард. И пошёл на выход.

Что тут началось, я вам скажу! Сам хозяин харчевни, несмотря на тучность, бегом, как молодой леопард, догнал его у самого порога. Бармен, расширив глаза, смотрел на все шесть углов платочка. С рубашки Фоата хозяин смахнул пылинку, и улыбка засияла, как самая яркая утренняя звезда, на его смуглом золотозубом лице. Учтиво кланяясь, он вернул ему деньги – жалкие монетки – и, взяв под руку, попросил вернуться в отдельный кабинет.

– За вас уже заплачено! Вернитесь, пожалуйста, и отведайте наших лучших, самых дорогих фирменных блюд. За всё, за всё заплачено!

Фоат быстро сообразил, что причиной столь резкой перемены отношения к нему является золотой платочек. Тёмно-карие глаза хозяина ласково смотрели именно на нагрудный карман белой рубашки. Оттуда высовывались концы всех шести углов платочка.

Фоат был по-настоящему голоден и так издёрган, что, действительно, нужна была простая человеческая разрядка. Он вернулся в зал, но не пошёл в отдельный кабинет, а сел вот за этот, за наш с вами, сэр, столик. И отведал все деликатесы, которые приносил ему на подносе сам хозяин. Честно признаться, никогда в жизни он не ел так плотно, по-человечески, как в этот раз.

Выйдя из харчевни, он решил убедиться в действенности платочка, потому что сомневался, думал – может, дело совсем в другом. Он спрятал платочек подальше в карман, зашёл в магазин и купил на возвращённые хозяином деньги пачку сигарет. Продавщица, не моргнув, взяла монеты. Тогда он вынул платочек и на виду у неё сунул в нагрудный карман рубашки, оставив шесть углов наружу.

Продавщица побледнела, преобразилась, словно села на доску, из которой вылезли острые гвозди. Быстро вернула деньги с тысячей извинений.

– Ах, извините! За вас заплачено! В нашем магазине вы можете приобрести всё, что захотите. За вас заплачено!

Ну и жизнь началась у Фоата! Не жизнь, а изюм. Всюду его встречают, как самого дорогого, самого желанного гостя. Угощают, выказывают любовь, обожают. А расстаются с такой неохотой, словно с родным сыном навсегда прощаются.

Купил Фоат дом в центре города, обставил мебелью, увешал коврами, украсил цветами. Работу таксиста бросил и… Женился, сэр. Была у него невеста – красавица Зульфира. Работала приёмщицей грузов в порту. Иногда в эту харчевню заходила перекусить. Не мог Фоат раньше позволить себе такую роскошь, как женитьба. Не хотел он обрекать Зульфиру на нищету, потому что сам еле сводил концы с концами. Теперь, когда счастье привалило к нему, он мог осчастливить и её.

Не знал Фоат до женитьбы, что в бурном океане жизни, вдали от быта и суеты, существует райский архипелаг, название которому Любовь! Здесь чувства заменяют рассудок, нега – борьбу, вера в светлое будущее – мрак сегодняшней жизни. Посмотрит он, бывало, на красавицу жену, и мир ему кажется сладким коктейлем. О, этот райский Мир Любви, счастья, неги, праздника тела и духа – скольких несчастных он обходит стороной! И вот утлую шаланду жизни Фоата прибило к этому недостижимому архипелагу.

Однако предчувствия говорили ему, что недолго продлится счастливая жизнь. За такие подарки судьбы надо платить, хотя всю предыдущую жизнь, проведённую в нищете и недоле, можно было считать предоплатой за счастье, которое он сегодня имеет. Джин ничего даром не даёт. Пока он жив, спокойно жить Фоату и городу не даст.

И Фоат заскучал, утопая в роскоши. Потерял вкус к жизни, находясь на вершине счастья. По ночам его грызла Совесть – тот самый честный, правильный двойник, что живёт в каждом из нас.

«Отцовский завет – жить честно – не выполняешь!» – с укором вонзала она своё ядовитое жало прямо в сердце.

«Совесть, если хочешь, чтобы я был жив, не будь самоедкой. Ты уничтожаешь и себя и меня», – зло ворочался он в постели рядом с молодой женой.

«Богатство твоё нажито не трудом. Ты обещал спасти город от Джина!»