Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

Поезд снова тронулся, и монах принялся собирать свои конечности в кучу, упрямо направляя свое сознание на достижение загадочной нирваны.

Илья Константинович отвернулся и начал смотреть в окно. Напротив окна медленно проплывало толстенное дерево, на ветвях которого уютно устроился пятнистый мрачный удав метров двенадцати длиной. Удав посмотрел неподвижными желтыми глазами, высунул длинный раздвоенный язык, и Илье Константиновичу показалось, что удав тяжело вздохнул. К счастью, поезд уже набирал скорость, и Илья Константинович даже особенно испугаться не успел.

Для восстановления душевного равновесия он выпил рюмку купленного в привокзальном баре коньяка, еще немного поглазел на оттягивающегося монаха и прилег, задумчиво глядя в потолок купе. От преследователей он оторвался. Путешествие по горам и долинам было не только опасным и трудным, оно отняло столько сил, что даже вспоминать обо всех его деталях не хотелось. Вряд ли наемные убийцы найдут его след на зеленой траве и коричневых гранитных и мергелевых глыбах. А следов он, слава Богу, не оставил… Не оставил? Илья Константинович вспомнил вощеную досочку, на которой он в келье чертил свой дальнейший маршрут, и застонал от бессильной злости на самого себя. «Как же, не оставил! Сам им все нарисовал, даже названия населенных пунктов написал. Ловите меня, хватайте меня, стреляйте меня! Идиот!»

Илья Константинович был бы еще самокритичней, если бы знал, чем была вызвана остановка поезда. А вызвана она была тем, что машинисты обнаружили поперек рельсов толстый ствол дерева. Как известно, поезда от этого сходят с рельсов. Машинистам это было известно точно, поэтому они повозились, убирая свежесрубленное дерево с пути своего локомотива. А пока они выбивались из сил, на крышу последнего вагона высадился десант из двух человек. Разумеется, что один из них был коренастым и плотным, в то время как другой был долговяз и худ.

— Ништяк, — сказал коренастый. — Гадом буду, что он едет в этом поезде.

— Посмотрим, — неопределенно отозвался долговязый, — Ты уже мне всякое говорил, а на деле совсем другое выходило.

— Я? — коренастый возмутился. — А кто в него на улице с трех метров не попал? Крокодил индийский?

— Ладно, — примирительно сказал долговязый, — главное теперь, достать его. Я его, гада, голыми руками на азу порубаю.

Встав на ноги, они принялись осторожно перебегать к следующему вагону. Над крышей этого вагона уже торчала чья-то смуглая и курчавая голова. Перепрыгнув на вагон, компаньоны увидели сидящего молодого человека в строгом темном костюме. Молодой человек, несомненно, был индусом, но воспитан был не хуже истого британца.

— Добрый день, — сказал молодой человек по-английски.

В руках он держал большой желтый платок, а глаза его смотрели на русских мафиози с надеждой и верой.

— Вы, случайно, не музыканты?

— У нас что, гитары в футлярах с собой? — удивился коренастый. — Или мы тут сольфеджио изучаем?

— Ни Кришну ж ты мой! — радостно согласился молодой человек. — А маслом, конечно, вы не торгуете?

— Отвянь! — хмуро сказал долговязый. — Мы вообще ничем не торгуем, понял? Убийцы мы, наемные убийцы, понял?

— Какая честь! — восхищенно открыл глаза молодой индус. — Вы разрешите повязать вам на шею платок?

— Я тебе повяжу! — сказал коренастый. — Я тебе так повяжу, что ты у меня всю жизнь пионером себя чувствовать будешь! Отвали, я кому сказал, отвали, козел!

— А за козла… — начал долговязый привычно и захрипел, ощутив, как желтый платок туго сдавливает его шею. — Помох-хите! — зашипел он, взмахнул руками и вместе с интеллигентным молодым индусом свалился с крыши вагона.

Коренастый обернулся, увидел пустую крышу и сразу все понял. Выкрикивая нечленораздельные проклятия, он начал спускаться по лестнице на торце вагона, потом, видимо сообразив, что может не успеть, разжал руки и исчез в густой траве. Индус-проводник, стоявший в тамбуре последнего вагона, увидел странную на первый взгляд, но довольно привычную для него картину: по шпалам вслед за поездом бежал молодой индус в темном костюме. На лице молодого индуса был написан ужас, лицо его было влажным то ли от пота, то ли от слез. Следом бежали двое в спортивных синих костюмах — один из них, коренастый, как медведь Балу, держал в руке пистолет, второй, долговязостью и худобой схожий с питоном Каа, размахивал большим желтым платком. Проводник сам поклонялся богине Кали, поэтому он только удовлетворенно ухмыльнулся в пышные усы и пробормотал удовлетворенно: «Догонят братья, не могут не догнать!»

Между тем молодой индус почти достиг последнего вагона, готовясь запрыгнуть на подножку. Подняв голову, он увидел грузного усатого проводника, который держал в руках большой желтый платок и терпеливо ждал, когда убегающий от наемных убийц пассажир все-таки запрыгнет на ступеньку. Молодой индус испуганно вскрикнул, сделал сразу всем непристойный жест и бросился в джунгли, где он легко мог сделаться жертвой хищного зверя.

Глава десятая