Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

— Дальше — больше, — сказал от окна москвич. — Тут уже у нас совершенно странное покушение на гражданку Редигер, которая опять же является пациенткой доктора Медника. Покушение тем более странное, что у покушавшегося был при себе мощный огнемет, которым он не воспользовался, а вместо этого благополучно помер сам, не успев причинить вреда окружающим. Он оказался бывшим дагестанским террористом и гражданином ближнего зарубежья, что, впрочем, значения не имеет. А имеет значение татуировка на его предплечье, которая наглядно свидетельствует о том, что покойник опять же входил в Земное братство и входил в число послушников. Кстати, установили причину его смерти?

— Сердце остановилось, — сказал Примус. — Пламенный мотор подвел. И ведь совершенно здоровенькое, не то что у нашего всенародно шунтированного. С таким сердцем два столетия прожить можно.

— И наконец, наш сегодняшний гранатометчик, — кивнул Калгин. — Судя по его цветущему виду, особыми заболеваниями он не страдал, разве что алкоголизм его в иные дни донимал. Но вот что странно — его плечо вновь отмечено печатью братства. Отсюда можно сделать вывод: ко всей этой истории имеет непосредственное отношение второй пророк Земного братства Николай Гонтарь, который мог бы все объяснить, если бы мы имели возможность с ним побеседовать.

— Можно добавить, — азартно сказал Примус. — Если вы внимательно посмотрите на татуировку, то увидите, что черенок листа несколько утолщен. Приглядевшись еще внимательнее, вы обязательно заметите, что он выполнен в виде римской цифры два, что заставляет нас согласиться с выводами уважаемого коллеги. Послушники первого пророка имеют черенок в виде римской цифры один, а послушники второго — в виде цифры два. Следовательно, все установленные нами лица принадлежат к послушникам второго пророка — господина Гонтаря.

— Убедительно, — сказал Нечаев. — Но в этой теории есть небольшой изъян: она верна, если мы действительно имеем дело с послушниками, а не с лицами, которые стараются под них «закосить».

— Замечание интересное, — отозвался Калгин, — но пока будем придерживаться нашей версии, отклонения нас далеко заведут.

— А куда нас заведет версия, если мы станем ее придерживаться?

— Откуда я знаю, — сердито сказал столичный опер. — Пока выходит одно, второй пророк Земного братства был заинтересован в опыте доктора биологических наук Медника, а потом вдруг решил убить всех детей, которые родились в результате усилий доктора у практически бесплодных женщин.

— Клоны? — безнадежно поинтересовался Примус, грустно глядя на начальство. — Кажется, мы это уже обсуждали.

— А у тебя есть другие идеи? — повернулся к нему Калгин.

— Начальники, — сказал Примус. — Я соглашусь, я податливый — предположим, все эти женщины и в самом деле выносили клонов господина Гонтаря. Тогда объясните, зачем ему это нужно и почему он решил от них избавиться? И еще… Кто-нибудь объяснит, что происходит с теми, кто хочет убить этих прелестных детишек?

Калгин мрачно молчал. Нечаев, барабаня пальцами по столу, смотрел на него.

Телефонный звонок, резко прозвучавший в кабинете, они восприняли с каким-то странным облегчением, словно он освобождал всех троих от дальнейших размышлений.

Нечаев долго слушал невидимого собеседника, потом положил трубку на рычаги.

— Хотите еще одну загадку? — уныло спросил он. — Сегодня в двенадцать часов гражданка Бекталова Анна Гавриловна посетила ЗАГС Центрального района, где заключила брак с гражданином США Майклом Уэстом. После чего она вместе с мужем проследовала в агентство компании «Волгоаэро», где они заказали билеты до Москвы на сегодняшнюю пятницу.

Некоторое время все трое молчали.

— Какая же это загадка? — удивился Примус. — Обычное дело, приехал мужик, встретил избранницу, можно и домой отправляться с молодой супругой.

— Так это и неплохо, — неуверенно нарушил молчание Калгин. — Не зря же говорят, баба с возу…

— Будем надеяться, товарищи жеребцы, — нервно и фальшиво хохотнул Нечаев.

— Может, нам как-то слить это дело в ФСБ? — не глядя на товарищей, сказал Калгин.

— Там тоже дураков нет, — тихонько возразил Примус. — Ну нет там Скалли и Малдеров, помешанных на инопланетянах и всемирных заговорах. И вообще, кому нужна истина, которая где-то рядом?

* * *

Андрей Георгиевич Гнатюк на ученого совершенно не походил.

Скорее его можно было принять за «торпеду» — рядового члена организованной преступной группировки: широкие плечи, бычья шея и хорошо развитая мускулатура, которая заметно бугрилась под футболкой. Для пущего сходства не хватало лишь золотой цепочки на шее, да и то сказать, многие бандиты давно уже отказались от ношения цепочек, глядя на то, как эти цепочки становились причиной смерти более неудачливых собратьев.

Да и лицо у Андрея Георгиевича не слишком соответствовало облику ученого, сложившемуся в воображении Примуса. Вот только цепкие внимательные глаза, смотревшие с грустной иронией на происходящее, не слишком соответствовали общему облику.