Читаем Фантастические басни полностью

ФАНТАСТИЧЕСКИЕ БАСНИ


1. Моральный Принцип и Материальный Интерес


В непролазной грязи на скользкой дорожке, слишком узкой для того, чтобы разойтись двоим, встретились Моральный Принцип и Материальный Интерес.

– А ну, ложись в грязь, ты, низкая тварь! – надменно сказал Моральный Принцип. – Мне придётся пройтись по тебе ногами.

Материальный Интерес молчал, выжидающе глядя ему в глаза и не двигаясь с места.

– Ну, в таком случае, – нерешительно сказал Моральный Принцип, – давай бросим жребий, кому из нас уйти с дороги.

Материальный интерес все так же выжидательно смотрел на него.

– Чтобы избежать столкновения интересов, – стыдливо сказал Моральный Принцип, – я лягу, а ты воспользуешься мной, – и он аккуратно лег в грязь.

Тут Материальный Интерес обрел дар речи.

– Ты для меня слишком ненадежная почва, – свысока заметил он, – и я принципиально привередлив к тому, что валяется у меня под ногами, – и он переступил через Моральный Принцип.


2. Святая Свеча


Мужчина, лежа на смертном одре, призвал к себе жену,

– Я собираюсь оставить тебя навсегда, – сказал он, – и мне хотелось бы получить последнее доказательство твоей любви. В моем столе лежит большая святая свеча, освященная Великим Первосвященником и обладающая бесконечным сверхъестественным влиянием. Ее зажигают только в горестные дни испытаний. Клянись, что ты никогда не выйдешь замуж, пока свеча не догорит до конца!

Женщина поклялась, и Мужчина умер. Во время похорон Женщина с горестным лицом преданно стояла у изголовья гроба и держала свечу зажженной до тех пор, пока та не догорела до самого конца.


3. Репутация и Мантия


При обсуждении вопроса о привилегиях в Палате Представителей поднялась Запятнанная Репутация и сказала:

– Господин Председатель, мне хотелось бы опровергнуть голословно возведенные на меня обвинения и показать, что пятна на мне – особые приметы того, кто является потомком Пятнистого Оленя и Солнца. Их происхождение связано не с какой-нибудь несчастной случайностью, но присуще существующей закономерности вещей и сущности божественного миропорядка!

Когда Запятнанная Репутация села на место, поднялась Горностаевая Мантия.

– Господин Председатель, – сказала она, – я с глубочайшим вниманием и полнейшим одобрением выслушала объяснения нашего почетного члена и хотела бы добавить несколько слов от своего имени. Я была также подло оклеветана нашим общим врагом, Бессовестной Ложью, и мне хотелось бы подчеркнуть, что ведь и я была скроена из меха Куницум пятнистас, на котором пятна от рождения.


4. Изобретательный Изобретатель


Получив аудиенцию у Короля, Изобретатель сказал, вытащив из кармана листок бумаги:

– С Вашего разрешения, Ваше Величество, я здесь набросал технологию изготовления бронированной листовой обшивки, которую не сможет пробить ни одно существующее оружие. Если эта броня найдет применение в Королевском флоте, наши военные корабли станут неуязвимыми, а следовательно – и непобедимыми. А вот это – докладные записки Министров Вашего Величества, удостоверяющие подлинную ценность этого изобретения. Я расстанусь с моим правом на него всего за миллион тамтамов.

Внимательно ознакомившись с изобретением. Король приказал Секретарю Департамента Финансового Вымогательства выдать Изобретателю чек на миллион тамтамов.

– А здесь, – сказал Изобретатель, доставая из другого кармана другой листок, – рабочие чертежи изобретенного мною оружия, которое пробивает эту броню. Брат Вашего Величества, император Банга, горит желанием купить эти чертежи, но преданность трону Вашего Величества и Вам лично заставляет меня предложить их сначала Вашему Величеству. Цена – всего один миллион тамтамов.

Получив обещание на другой чек, он сунул руку еще в один карман, заметив при этом:

– Это неотразимое оружие было бы просто неоценимым, если бы не тот факт, что его снаряды можно обезвредить благодаря моему новому методу обработки брони особым…

Король подал знак Секретарю.

– Обыщите этого человека, – приказал Король, – и доложите, сколько у него всего карманов.

– Всего сорок три, Ваше Величество, – сказал Секретарь, закончив обыск.

– С Вашего разрешения, Ваше Величество! – в ужасе воскликнул Изобретательный Изобретатель. – В одном из них у меня табак!

– Поставьте его с ног на голову и как следует потрясите его, – приказал Король, – затем выдайте ему чек еще на 40 миллионов тамтамов и отрубите ему голову. И немедленно издайте указ, объявляющий изобретательность уголовным преступлением!


5. Полицейский и Убийца


Увидев, как Полицейский дубасит Убийцу, Начальник Полиции пришел в ужасное негодование и сказал, чтобы Полицейский никогда больше этого не делал под страхом увольнения.

– Не будьте слишком строги ко мне, сэр, – сказал Полицейский, улыбаясь. – Ведь я бил его набитой дубинкой!

– И тем не менее, – более снисходительным тоном сказал Начальник Полиции, – такая бесцеремонность, должно быть, очень неприятна, хотя и не так болезненна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Классическая проза / Проза
К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература