- Значит, я прав? Ты смышленый мальчик. Ну так как же ты это сделал?
- С помощью камня,- мрачно проговорил Дик. Ему было неприятно, что его вывели на чистую воду, но он не мог не похвастаться.- Все придумал сам. Никто мне не помогал. Разве я плохо поступил?
- Плохо? Ты поступил гениально! - живо воскликнул Парадайн.- Значит, это натворил мой камень? Ну прямо как в сказке. Кстати, у тебя его, часом, нет при себе? Вот бы посмотреть на это чудо?
Поль почувствовал озноб. Неужели Дик расстанется с талисманом. Тогда он, Поль, спасен! Но Дик посмотрел на вытянутую дядину руку и покачал головой с пьяным лукавством.
- Нет, я не так наивен,- сказал он.- Я этот камень не отдам никому!
- Я только хотел посмотреть на него,- сказал Мармадюк.- Я не разобью и не потеряю его.
- И не мечтайте! - отрезал Дик.
- Не хочешь, как хочешь,- равнодушно отозвался Парадайн.- только когда мы с тобой немного потолкуем, возможно, ты поймешь, что мне следует доверять.
- Как это понять?- тревожно спросил Дик.
- Попробую объяснить. Выпей немного содовой, мой мальчик, тебе станет лучше. Ну, разве я не прав? Итак, я догадался, только потому, что знал о камне. Остальное я вычислил. Это не значит, что остальные окажутся столь же проницательными. И гели ты в будущем поведешь себя правильно, все будет хорошо, разве что…
- Разве что? - повторил Дик с интересом.
- Разве что я не поделюсь с остальными моим открытием.
- Что же вы им скажкете?
- Что? Все, что знаю про талисман. Я посоветую им как следует присмотреться. Вскоре они поймут, что дело нечисто. А когда парочка приятелей отца смекнет, что случилось, твоя песенка будет спета. Ты и сам это понимаешь.
- Но вы же никому не скажете,- заикаясь, проговорил Дпк.- Я к вам так хорошо относился… Это же гадко…
- Это смотря как посмотреть. Я прямо скажу тебе как человек чести, а сильно развитое чувство чести - недостаток, с которым я сражаюсь всю свою жизнь. Так вот, как человек чести, я, наверное, должен вмешаться и положить конец этому спектаклю, разоблачить тебя как наглого самозванца и помочь моему бедному шурину восстановить свои права.
«Отлично сказано,- подумал Поль, которого уже было одолели сомнения.- Нет, у него хорошее сердце!»
- Как это тебе нравится? - осведомился Парадайн у Дика.
- Полная чушь! - совершенно искренне отозвался тот.
- Это голос совести, но ты вряд ли посмотришь на вещи иод таким углом. Скажу тебе откровенно: я бедняк, для которого деньги и комфорт - то, что я имею в этом доме - значат очень многое. Но когда персты долга, чести и семейной привязанности указуют мне дорогу, я им подчиняюсь. Время от времени. Не скажу, что я никогда не избирал кривой окольный путь, если это сулило мне большой выигрыш, или что я не изберу его в будущем.
«К чему же он клонит?» - озадаченно подумал Поль.
- Не знаю ничего насчет долга и чести, у меня башка раскалывается,- признался Дик.- Уж больно они там шумят наверху. Так вы все расскажете?
- Дело в том, мой дорогой мальчик, что когда в течение многих лет постоянно пользуешься обостренным чувством долга, оно, как и всякий другой инструмент, притупляется. Со мной, например, именно так и произошло, Дики, кажется, тебя так зовут? С годами наши способности слабеют.
- Я вас не понимаю,- беспомощно произнес Дик.- Что же вы намерены предпринять?
- Ну вот, у тебя в голове достаточно прояснилось,- с нетерпением сказал Парадайн.- И ты смекнул, что если я исполню свой долг и разоблачу тебя, твой фарс рухнет в одночасье, ты это и без меня понимаешь, верно? Верно,- пробормотал Дик.
- Ты также понимаешь, что если меня вынудят- я по говорю, что я это сделаю - придержать язык, остаться здесь и присматривать за тобой, чтобы ты ненароком не выдал себя. устроив нечто непохожее на сегодняшнее безумие, вряд ли стоит опасаться, что кто-то разгадает твой секрет.
- Что же вы собираетесь делать? - спросил Дик.
- Предположим, что ты мне нравишься, ты окружил меня такой добротой за одну неделю, какой я не видел от твоего отца за все годы нашего знакомства. Предположим, я готов дать отдохнуть чувству долга и чести, предположим, что мы с тобой вдвоем сумеем оказать достойное сопротивление твоему папаше, если он попытается что-то сделать или сказать?
В его голосе был скрытий вызов, направленный не одному Лишь Дику, и как не силился мистер Бультон убедить себя, что все это сказано нарочно, его охватила тревога.
- Вы так и поступите? - взволнованно воскликнул Дик.
- При одном условии, о котором отдельно. Да, я окажу тебе содействие, мой мальчик. Я буду твоим наставником, пока не сделаю тебя бизнесменом, не уступающим твоему отцу п заметно превосходящим его по части светскости. Я покажу тебе, как можно баснословно разбогатеть. А папашу мы отправим куда-нибудь за границу, где у него не будет каникул, чтобы он нам не мешал!
- Нет,- твердо сказал Дик.- Этого не надо. Он все же мне отец.
- Делай с ним, что хочешь, он все равно не сможет навредить тебе. Но повторяю, я сделаю это при одном условии. Оно очень простое.
- Какое же?