Фантастические случаи и события

Ужин был довольно поздним – часов в десять вечера, потом дежурный варил еду на следующий день, а мы отправлялись по спальным мешкам – до самого утра. После напряженного рабочего дня даже ложку было не поднять, и единственным отдыхом был сон, без снов и пробуждений.

Утром зарядил мелкий дождик и в тайгу мы не пошли – весь день работать мокрым никому не хотелось. Посоветовались после завтрака и решили, что надо сходить в деревню, выбрать себе дом, в котором можно было пожить в такую дождливую погоду. Осенние дожди здесь могли идти по неделе и больше, поэтому надо к ним всегда быть готовым. Рабочие остались в лагере – отдыхать и готовить дрова, а мы с геофизиком взяли карабин и двинулись в деревню.

Через полтора часа ходьбы мы уже подошли к первому дому. Он стоял особняком от всех, и мы, когда заметили у него полуразобранную тесовую крышу, даже не стали в него заходить. Зашли в следующий дом, осмотрели его снаружи и внутри и пошли по улице дальше, в следующий дом. Когда осмотрели дома на одной стороне улицы, перешли на другую и отправились по домам этой стороны. Каждый дом походил на предыдущий, только обстановка внутри была разной. Вся мебель была на месте, только она была самодельной, но солидной и крепкой. На кухнях были русские печки, горшки, ухваты, сковородки и прочая кухонная утварь. На подоконниках и в посудных шкафчиках стояли пустые банки, солонки и кружки. В одном доме на кухне, в небольшом ящике стола, я заметил в одной небольшой баночке крупную розовато-зеленую морскую соль – такой я лечился дома, когда стали болеть ноги. Я ее кидал в тазик с теплой водой, которая тут же становилась зеленой, ставил туда ступни своих ног.

Но потом я вдруг задумался, – какой человек мог здесь лечиться морской солью, если деревня была брошена несколько десятилетий назад? Это была единственная деревня на сотни километров в округе. Раньше, когда недалеко был старый екатерининский тракт, по которому до революции ездили ямщики и гнали каторжных, такие деревни имели право на существование, но постепенно народ отсюда уезжал и даже туристы здесь не бывали – очень она была далеко от городов. Здесь были только зоны и колонии-поселения, – самая близкая была в ста километрах. И заключенные тоже здесь не бывали. Так что здесь делала эта морская соль?

Я взял в руку эту баночку, грамм на четыреста, и внимательно посмотрел на кристаллы соли на ее дне. Соль должна быть кубической сингонии, а эти кристаллы были неправильной формы, но никак не кубики. Скорее всего, некоторые из них, особенно крупные, были похожи на тетраэдры, или пирамидки. Одни кристаллы были розовые, другие мутновато-зеленые, а более мелкие были совершенно прозрачными или серовато-голубого цвета. Я высыпал на ладонь немного этой соли и лизнул ее языком. Обычно морская соль на вкус горько- соленая, – так, что всю свою морду перекосит от такой пробы. Но никакого горько – зеленого вкуса у меня на языке не осталось – это была не соль.

Я крикнул геофизика Сашу, и, когда он подошел, я встряхнул перед ним этой банкой. Он терпеливо ждал от меня объяснений – ведь я был геолог, а он привык к своим геофизическим полям – особенно к магнитному. От него было пользы, как от козла молока, и я вздохнул, открыл свою полевую сумку, достал из нее лупу и стал изучать наиболее крупные, до сантиметра, кристаллы. У некоторых этих кристаллов были кривые грани и единственный минерал, который я помнил с такими гранями по курсу кристаллографии, был алмаз. Но это было просто невозможным – кто-то, полвека тому назад, хранил на кухне баночку, еще с цветными, алмазами.

Я сел на колченогий стул, сказал Саше, чтобы он сел тоже, а потом поинтересовался у него, как он отнесся бы, если в этой банке оказались самые настоящие алмазы. Он в ответ покрутил пальцем у виска и сказал, что это глупая шутка, и такого быть не может. Я достал из полевой сумки небольшой кристалл хрусталя, вытащил из банки кристалл побольше. У кварца, по шкале Мооса, была твердость семь, а у алмаза – десять. И если эта соль оставить царапину на кристалле хрусталя, то это не соль, а самый настоящий алмаз, да еще редкого розового цвета. Таких розовых алмазов в мире можно посчитать по пальцам одной руки. Я достал сигареты и закурил, положив хрусталь и розовый кристалл на кухонный стол. В душе не сомневался, что царапины на хрустале не будет, но черт его знает, какой минерал может быть в этой банке, может, какой-нибудь муассонит с редкой розовой окраской, или неизвестный ранее никому минерал. Надо было попробовать. Затушил аккуратно сигарету, взял розовый кристалл в одну руку и провел им по кристаллу хрусталя.