Фантастические твари и где они обитают

В надежде на укрепление связей с «иными» волшебными существами преемница Малдуна мадам Эльфрида Увязлоу предприняла попытку переопределить понятие «создание». «Созданием», провозгласила она, имеет право называться тот, кто владеет человеческой речью. На ближайшее заседание Совета получили приглашение все, кто был способен внятно изъясняться. Однако вновь не обошлось без проблем. Тролли, которых гоблины обучили нескольким простым фразам, по-прежнему крушили зал. Хамхмыри шныряли под креслами и кусали за ноги кого ни попадя. А большая делегация привидений (при Малдуне им отказали в членстве на том основании, что они на двух ногах не ходят, а скользят) с негодованием покинула зал заседаний — их, как они впоследствии объяснили, «возмутило, что Совет очевидно ставит интересы живых над нуждами мертвых». Кентавры, при Малдуне классифицированные как «твари», а при мадам Увязлоу ставшие «созданиями», отказались явиться в знак протеста против исключения русалидов, над водой неспособных изъясняться ни на одном языке, кроме собственного.

До 1811 года не удавалось найти определений, которые устроили бы большинство представителей магического сообщества. Гроган Пенпнэм вскоре после своего назначения на пост министра магии постановил, что «созданием» следует называть «любое существо, обладающее интеллектом в объеме, позволяющем понимать законы колдовского мира и ответственно участвовать в их разработке»[2]. Представителей троллей допросили в отсутствие гоблинов и признали неспособными понимать человеческую речь; их в итоге классифицировали как «тварей» вопреки бипедализму; русалидам предложили воспользоваться услугами переводчиков и впервые в истории сделаться «созданиями»; фей, эльфеек и гномов, несмотря на человекоподобие, решительно отнесли к категории «тварей».

Естественно, неприятности на этом не закончились. Мы все знаем об экстремистах, требующих отнести муглов к разряду «тварей»; об отказе кентавров принять статус «созданий» из желания оставаться «тварями»[3]; делами оборотней занимается то отдел тварей, то отдел созданий: на данный момент служба поддержки оборотней приписана к отделу созданий, а службы их учета и отлова входят в состав отдела тварей. Некоторые в высшей степени разумные существа классифицированы как «твари» в связи с неспособностью совладать со своей природной жестокостью. Акромантулы и мантикоры владеют разумной речью, однако непременно попытаются съесть человека, если тот к ним приблизится. Сфинксы изъясняются исключительно загадками и шарадами и впадают в ярость, получив неверный ответ.

Ниже твари, чей статус до сих пор не определен, отмечены особо.

Теперь перейдем к вопросу, который чаще всего задают колдуны и ведьмы, едва речь заходит о магозоологии: почему этих существ не видят муглы?

Знания муглов о магических тварях: краткий исторический экскурс

Возможно, многие удивятся, но фауна, которую мы веками старательно прятали, была сокрыта от муглов не всегда. Даже поверхностное знакомство с их средневековыми искусством и литературой доказывает, что многие существа, которые ныне среди муглов считаются мифическими, раньше признавались реальными. Драконы, грифоны, единороги, фениксы, кентавры и прочие нередко фигурируют в работах муглов того периода (хотя изображены, как правило, до комичного неточно).

Однако, внимательно изучая средневековые бестиарии, мы видим, что о большинстве магических тварей муглы все же осведомлены не были — либо принимали их за нечто совершенно иное. Судите сами. Вот дошедший до наших дней фрагмент манускрипта, принадлежащий перу некоего брата Бенедикта, монаха-францисканца из Вустершира:

Утра сего дня меж травяна огорода блуждая, раздвинул я базилика куст и узрел хорька вида огромнага. Не убег хорек и не прыснул прочь сим тварям подобно, но скакнул на меня и швырнул оземь и возопил со гневом великим: «Вали-ка отсель подобру, лысый!» А напослед за нос ухватил, да так, что не один час и не два кровило. Настоятель не поверил в хорька говоряща и знай вопрошал: а не перебрал ли ты, грешный, турнепсова вина брата Бонифация? Однако ж, видя, что нос мой набряк и кровит безподобно, позволил-таки не стоять вечерни.

Очевидно, наш мугл наткнулся отнюдь не на хорька, а на хамхмыря, который, скорее всего, охотился на гномов, излюбленное свое лакомство.