Фантастический детектив 2014

– Козы! Вольер есть, табличка есть – а козы нет!

– Карастоянов. – Марта села на постели. – Я тебя убью. Я тебя сама отравлю.

– Нет, не отравишь. Тут уже нечем. Одевайся, иди в живой уголок, тебе будет страшно интересно.

Матерясь под нос, Марта натянула джинсы и топ, набросила свитер – утра уже холодные. Доски крыльца скрипнули под ногами, роса почти мгновенно пропитала отвороты джинсов, стоило свернуть с мощеной дорожки на тропинку к живому уголку.

Карастоянов курил, опираясь на колоритную изгородь из жердей, огораживающую вольеры. На изгороди сидела серьезная девочка лет семи и болтала ногами в шлепанцах.

– Это Марта, – представил детектива Карастоянов. – А это Нато, внучка Ираклия Вахтанговича, который присматривает за здешней живностью. Нато, расскажи Марте еще раз, что случилось с Мадиной и ее козленком.

– Эта тупая скотина, – сказала девочка с выражением, – выскочила из вольера, пошла на во-о-он ту клумбу и нажралась там «волчьего корня».

– А что случилось дальше? – Карастоянов явно не приветствовал такого лаконизма.

– А дальше она сдохла, что еще могло случиться? Почему все нужно повторять по три раза? А Тетри попил ее молока, мучился-мучился и тоже умер. И все!

В этом «все!» было столько окончательности и трагизма, что Марта сама чуть не прослезилась.

– Нато, а ты можешь показать, где у вас растет «волчий корень»?

– Теперь уже нигде. – Девочка развела руками. – Деда, что ли, тупой, оставлять его после такого? Мы его выпололи, везде. Везде-везде-везде!

У Марты опустились руки. На языке криминалистики это называлось «уничтожением вещественных доказательств».

– И когда это было?

– В ту пятницу. Тут была эта, как ее, преференция. Гостей много приехало. А Мадина кричала и блевала. Деда ее зарезал, чтоб не мучилась. А эта дурища его ругает: как будто это он виноват, что Мадина такая прыгучая. А это она везде развела волчий корень. Деда говорил этой дурище: не надо сажать! Он ядовитый! А она ему – «культурные сорта, культурные сорта»! – Девочка так уморительно поджала губки и закатила глазки, что Марта не удержалась и фыркнула. Нато соскочила с забора.

– А раз вы смеетесь, – грозно сказала она, – то вы от меня вообще ничего не услышите, вот.

– Стой, Нато, погоди. – Карастоянов удержал ее за плечики. – Марта больше не будет, правда. Она понимает, какое у тебя горе…

– Это у вас горе. – Нато дернула плечом и высвободилась. – А у меня трагедия.

И побежала по дорожке, шлепая растоптанными «вьетнамками».

Карастоянов вздохнул.

– Как ты так можешь, – с пафосом произнес он. – Жестокая.

– Ну вот такие мы, очерствевшие полицейские. – Марта подавила смех. – Не можем пролить ни слезинки над судьбой бедного козленка. «Культурные сорта, культурные сорта!»

– Пошли завтракать.

«Дурища», то есть администратор отеля, пробовала отговориться занятостью, но при виде значка скрепя сердце выкроила свободное время.

– Да, – со вздохом признала она. – Прошлой осенью мы купили семена борца.

Так и сказала – борца, может, это правильно?

– Это красивые многолетние цветы, и они создавали… нужную атмосферу, понимаете? Розы, пионы – все это не вписывается в общую эстетику нашего ландшафтного дизайна. Они слишком шикарны, а нам нужна тихая прелесть Севера. Мы закупили семена сортового борца – «Айворин», «Пинк сенсейшн», «Биколор»…

– А джунгарского не покупали?

– Упаси Бог, зачем? Не самый красивый, но самый ядовитый. Да его просто не продают! А почему вы спрашиваете? Кто-то из гостей жаловался?

– Нет-нет. Эту гостью вы помните?

На лице администратора сформировалось выражение «Вроде да… а вроде и нет…».

– Хорошо. Скажите, кто из персонала обслуживал ужин-концерт-маскарад по случаю открытия конференции?..

Закончив беседу с администратором, Марта мысленно отчеркнула:

– поговорить с Ираклием Вахтанговичем;

– просмотреть записи камер наблюдения со стоянки за прошлую пятницу;

– поговорить с официантами, обслуживавшими ужин;

– и с горничными, работавшими в «Княжьем тереме», где останавливалась Анисьева.

Пункт два пришлось сразу вычеркнуть: записи камер хранились трое суток.

Пункты три и четыре – отложить немного на потом: официанты не работали здесь постоянно, их нанимали через агентство, а горничная должна была заступить в вечернюю смену. Так что после завтрака Марта и Георгий направили свои стопы в «живой уголок».

Ираклий Вахтангович занимался делом прозаическим, но нужным – выгребал навоз из-под пони – с таким азартом и, можно сказать, вкусом, так напевая себе под нос, что Марте было жаль его прерывать. Но пришлось.

Выслушав еще раз версию гибели козы Мадины и козленка Тетро, чуть менее эмоциональную и чуть более подробную, Марта поинтересовалась – а не занесло ли случайно ветром на клумбу семена диких разновидностей аконита? По слухам, ядовитых?

Ираклий Вахтангович решительно возразил, что такого никак не могло быть: за клумбами он присматривает хорошо и дикого аконита не пропустил бы никак.