Фантастический магфикшн и его последствия (СИ)

Гермиона протянула руку, погладила его по щеке, улыбнулась сквозь слезы. Драко поймал ее запястье — левое, — и прижался губами к пульсирующей голубоватой жилке.

Где-то на фоне забористо матерился Рон Уизли…

========== 9. Эпилог ==========

Люциус Малфой свою невестку не любил. Очень сильно не любил.

Конечно, проявлять свои эмоции по отношению к этой девице у него не было никакой возможности: вздумай он бросить на нее слишком красноречивый неодобрительный взгляд или чересчур выразительно поджать губы, и его родная жена изведет его нотациями и увещеваниями, а собственный сын просто перестанет разговаривать. Быть для Драко пустым местом оказалось неприятно и… больно, и единожды испытав на себе гнев и обиду собственного ребенка, Люциус зарекся фыркать на невестку.

Но какова нахалка! Во-первых, Люциус был уверен, что Драко ни за что в жизни не связался бы с ней, если бы она не опаивала его амортенцией. Ничто другое не могло привлечь Драко к этой… этой. Во-вторых, она наверняка держала сына под Империусом все эти годы, иначе своевольный и временами взбалмошный Драко не превратился бы в этакого подкаблучника. За шесть с половиной лет их счастливого брака Драко взбунтовался лишь однажды — когда отказался везти жену на третьем триместре беременности в Румынию, кататься на драконах. Невестка поревела (для виду, не иначе!) и вместо экстремального развлечения отправилась рожать второго ребенка.

В-третьих, Люциуса категорически не устраивало небрежное отношение невестки к их фамильной гордости. Где это видано, чтобы жена Малфоя работала?! Да поколения предков ворочались в гробах, а их портреты изливали на Люциуса литры презрения и недовольства! Надо отметить, что саму виновницу эти подлые лизоблюды всегда встречали приторными улыбочками и подобострастными расспросами об успехах. Люциус допускал, что делали они это не искренне, а лишь для того, чтобы наглая захватчица не попрятала драгоценные полотна в подвал. Он лично слышал, как она грозилась это сделать, а потом имел счастье лицезреть перекошенные физиономии прадедушек и прабабушек. Но чем дольше длилась семейная идиллия Драко, тем больше предатели-предки переживали за новую миссис Малфой и ее благополучие на работе.

В-четвертых, Люциуса аж трясти начинало, когда в их дом приходила почта. Особенно рабочая корреспонденция невестки. И не столько потому, что она в принципе существовала, сколько из-за указанного на конвертах имени. «Гермиона Грейнджер» значилось там! Гермиона, драклы все раздери, Грейнджер! Не Малфой, заметьте, и даже не Грейнджер-Малфой, а Грейнджер! О-о-о! Люциус никогда не забирал письма первым, чтобы не видеть этого позора.

Справедливости ради надо было признать, что своей девичьей фамилией невестка пользовалась на работе да в переписке с школьными подружками. Какому-то там товарищу из дружественной Болгарии она всегда писала на конверте «Грейнджер-Малфой», а с противными друзьяшками из Хогвартса и вовсе обходилась перепиской по ВСети, где подписи не требовались. Про сам факт общения с приятелями мужского пола Люциус тоже мог бы много чего сказать, но на один из таких выпадов Драко пожал плечами и эдак задумчиво пробормотал:

— Да-да, пап, я и забыл, что надо сходить выбрать подарок Джинни Поттер на крестины…

Ну что с ним поделаешь?! Подкаблучник в чистом виде! Люциус тогда только руками всплеснул и оставил сына в покое. Пока сам не одумается, ничего не попишешь. Эх…

Невестку свою Люциус, одним словом, не любил. Но со временем начал уважать. Уже сейчас, едва-едва перевалив за четверть века, эта выскочка была в Министерстве заведующей отделом. Люциусу в свое время пришлось почти семь лет прозябать на должности рядового сотрудника, да потом еще чуть ли не столько же ходить в помощниках. И только коварные интриги и непомерные взятки освободили для амбициозного Малфоя руководящий пост. Невестка же, будь она неладна, повыдергала бы свекру последние волосинки, услышь она о подкупе для продвижения по карьерной лестнице.

Более того, заведуя отделением магической правозащиты в департаменте правопорядка, она не только всей душой болела за равноправие волшебных существ, но и Нарциссу приохотила к благотворительности и социальной активности. На свекровь неугомонная мисс Грейнджер переложила званые обеды для сбора средств, контроль за медицинским обслуживанием разного рода домовиков и прочие милые женскому сердцу мелочи. Нарцисса неожиданно увлеклась и только неодобрительно качала головой, когда на очередное приглашение ее благоверный задирал нос и прятался в недрах дома.

Короче говоря, не за что было Люциусу любить невестку. Но это не мешало ему самозабвенно, беззаветно, до дрожи в руках и слез умиления обожать своих внуков!