Фантастический магфикшн и его последствия (СИ)

От Поттера она ушла все же с некоторым уловом. Гарри показал, как вызывать «магфики» — надо было постучать пальцем или ткнуть волшебной палочкой в маленький конвертик, — как выбирать направленность и рейтинг, присвоенные чьему-то «шедевру», как убирать картинку, оставляя только текст, или выключать звук, любуясь живыми изображениями… Друг посоветовал не читать какие-то загадочные «бд-17» и «бд-21», особенно с пометкой «сл», «фм» и «см» и буквально выставил за дверь, в предвкушении поглядывая на свой пустой стол. Судя по шевелению воздуха над столешницей, там у него что-то было припрятано и Гарри торопился к этому вернуться. В другой раз Гермиона не преминула бы выпытать все подробности очередной шалости, но сейчас в ее руке был зажат свиток, переполненный историями о ней, ее друзьях, врагах и неизвестно, о чем еще.

В своей комнате, предварительно закрывшись на все замки́, выстроив непробиваемую стену защитных заклинаний, забившись в угол кровати, Гермиона погрузилась в непредсказуемый, шокирующий и, чего уж греха таить, увлекательный мир магфиков.

Героями литературных экзерсисов за авторством студентов Хогвартса оказались не только победители в недавней магической войне, но и их оппоненты, а также легендарные маги древности, включая самого Мерлина, внезапно являющегося на помощь Гарри Поттеру в каждом третьем магфике, и совершенно выдуманные персонажи разной степени магической одаренности. Эти личности так или иначе вмешивались в жизнь и борьбу, которую Гермионе пришлось пройти самой, зачастую оттирали реальных людей на второй, а то и десятый план, и во многих из них девушка узнавала черты того или иного своего соученика. По этим маленьким, едва заметным особенностям можно было вычислить, кто скрывается под прозвищем «Веселая Метла», а кто — под личиной «Салазарыча». Но не это так занимало и волновало Гермиону.

У юных авторов была поистине неистощимая фантазия, в меру буйства которой Гермиону то и дело выдавали замуж, а Гарри и Рона напропалую женили. Только за первый час изучения нового культурного пласта Гермиона оказывалась замужем за Роном, Гарри, Драко, Виктором, Невиллом и даже Римусом Люпином (Гермиону покоробило — склонять имена погибших товарищей для нее было кощунством). Гарри, в свою очередь, то и дело женился на ней самой, на Джинни, на Полумне, Лаванде, Ромильде, а также Пэнси и Миллисенте… и на тысяче неизвестных девиц, которые своей неземной красотой и неиссякаемыми талантами затмевали для него весь остальной мир. Рона тоже не обошли вниманием: ему в спутницы жизни доставались Гермиона, Лаванда, Пэнси, Миллисента, снова Лаванда, опять Гермиона — и всё те же гениальные красавицы, что массово перекочевывали из гарема Гарри под бочок к Уизли.

Гермиона покачала головой. Ванильные слюни текли с поверхности свитка нескончаемым потоком, заполированные сверху радугой, которой тошнило розовых единорогов. Особенно впечатлял Драко, бросающийся перед ней на колени с жаркими (иногда — с жалкими) мольбами выйти за него замуж. Интересно, если сам Малфой такое прочитает, у него инфаркт случится или только состояние аффекта, в котором он по второму разу разрушит Хогвартс?

К чему девушка не была готова, так это к собственному аффекту, случившемуся с ней, когда она все-таки открыла подраздел с пометкой «бд-17» и первым делом наткнулась на бодренький секс между Лавандой и Роном. Покраснев до корней волос, Гермиона быстро перелистнула текст в конец, чтобы обнаружить… себя с Виктором! В самом что ни на есть неглиже! За весьма горячим занятием!

Со злостью запихнув свиток под подушку, Гермиона Грейнджер пообещала себе пресечь безобразие, охватившее Хогвартс. Вот только сдаст экзамены — и займется!..

========== 3. Одиночество в Хогвартсе ==========

Рождественский ужин в Хогвартсе всегда был событием радостным и веселым, даже несмотря на то, что многие студенты на праздники уезжали домой. Всегда, но не в этом году. Ёлка в Большом зале, украшенная шарами, бантами и свечами, не сверкала и не искрилась, а бледненько помигивала тусклыми огонечками. Гирлянды не вызывали блеска в глазах — смотреть на уныло повисшие бумажки было откровенно неприятно. Праздничное угощение не заставляло животы бурчать в предвкушении — безвкусная еда оставалась всего лишь едой, призванной наполнить желудки. Звон приборов о тарелки напоминал только о дурных манерах и не казался больше веселым баловством.

Гермиона вздохнула, оглядывая столовую. Впервые за время учебы она оставалась на Рождество в Хогвартсе. Раньше ее ждали дома любящие родители, а после дня подарков можно было наведаться в гости к щедрым и дружелюбным Уизли, под ёлкой у которых непременно находилась коробочка в яркой оберточной бумаге и для Гермионы, и для Гарри.