– Пока вина его не доказана, он невиновен, – процедил я, нависая над пешим таном и почти упирая копье ему в лицо. – Если его еще раз ударят, ты умрешь.
Тан не испугался. Похоже, крепко верил в свою неуязвимость. Или в свои связи, которые не позволят мне его продырявить.
– Его вина доказана, всадник! – надменно заявил местный лордик. – Доказана церковью! И он понесет заслуженное наказание!
– Понесет! – взвизгнул святоша. – Бог тому свидетель!
И тут мне вдруг стало смешно. Вожак жалкого английского городишки и обнаглевшая черная ворона в нестираной рясе смеют угрожать мне. Мне! Ульфу Хвити! Да еще Бога в свидетели призывать. Что ж, самое время напомнить, на чьей стороне Бог, когда сходятся серебряный английский крест и добрая франкская сталь.
Я расхохотался. Да так, что удивленный тан даже попятился.
Я опустил копье, вдел его в крепление на седле и извлек из ножен Вдоводел. Перевернул его рукоятью вверх и провозгласил торжественно:
– Я, Николас Мунстерский, шевалье де Мот (а почему бы и нет? Разве в свое время я не именовался шевалье Жофруа де Мотом?), взываю к Господу нашему Иисусу и молю Его даровать нам знак Своей Воли!
После чего вернул меч в обычное положение и спокойно поинтересовался у тана:
– Конно или пеше?
– Что конно? – не понял он.
– Божий суд, – буднично пояснил я. – Будучи дланью нашего короля, я имею такое право. Лично я предпочитаю пеше, но если ты желаешь конно, то я не против. Или, – тут я сузил глаза и посмотрел в слегка ошарашенные глаза благородного тана, – ты не веришь в то, что Бог укажет, кто тут еретик?
Вот так, англичанин. Я тоже умею играть по вашим правилам. И если даже сам Христос решит вмешаться в наш поединок (в чем лично я сомневаюсь), то он будет на стороне моего меча. Потому что в невинности моего парня я не сомневаюсь. Какой из этого простофили еретик!
Трусом тан точно не был. Ну или не хотел им прослыть.
Конечно, он мог бы «сохранить лицо», например заявив, что из-за такого ничтожного повода незачем ломать копья и тупить клинки. Мол, если я ручаюсь за своего человека, то вопрос решен. Кто же усомнится в слове такого благородного меня?
Но тан юлить не стал. Может, не сообразил, а может, решил, что у него есть отличный предлог, чтобы разделаться с королевским инспектором.
Но прежде, чем он успел ответить, влез святоша и заявил, что у них тут Божий суд идет по другим правилам. Кто дальше пройдет с куском раскаленного железа в руках, тот и прав.
Мы с таном поглядели на него совершенно одинаково, и святоша сообразил, что сморозил глупость.
– Я, лорд Леланд, хозяин этой земли, принимаю твой вызов, лорд! – напыщенно заявил тан. Подумал немного и добавил: – Биться будем пеше. Оружие – меч и щит.
Надо полагать, сообщение о том, что я – франкский рыцарь, не прошло мимо его ушей, и он решил, что без коня со мной управиться будет проще.
Щит мне не особо нужен, ну да ладно. Как скажешь.
Прихвостни очистили пространство.
Я картинно извлек из ножен Вдоводел. Поймал плоскостью выглянувшее солнце, послал зайчик в глаза тана. Тот недовольно мотнул головой. Взял поднесенный щит.
Годочков ему поменьше, чем мне. Но образ жизни у меня явно был поздоровее, если судить по внешности.
Готов лордик?
Готов. Двинулся по кругу, держа дистанцию. Опасается.
Я приглашающе постучал клинком по щиту. Не повелся. Выводит меня против солнца. Зайчика испугался?
Нет, не противник. Тут я и без моего Волка прекрасно обойдусь.
Я опустил меч и прогулочным шагом направился к тану. Остановился на дистанции выпада, спросил громогласно:
– Боишься, лорд Земля? Знаешь, на чьей стороне Спаситель?
После чего поднял меч, перевел в обратный хват, повернулся к церкви и демонстративно перекрестился рукоятью.
Удержится или нет?
Удержался. Атаковал, только когда я вновь повернулся к нему. Хорошо атаковал, четко… Но так ме-едленно…
Жестко перехватил выпад Вдоводелом, вышибая меч вверх, отшвырнул щит, поймал левой оружие противника, скрестил мечи, свой и трофейный, бросил пятящемуся тану:
– Бросай щит, лорд Земля! Бог явил свою волю!
Позже, на пиру, ознаменовавшем достойный финал нашего… недопонимания, тан спросил:
– Почему ты не убил меня, лорд Николас? Ты ведь понял, что я не из друзей твоего короля?
– Бог сказал: не убий! – выспренно заявил я. – Потому я никогда не убиваю, если могу не убить. Но если кто-то встает на моем пути, его дни сочтены. Он может спать, есть, молиться, щупать девок, но на самом деле он мертвец, даже если пока об этом не знает. – Я выразительно посмотрел на глядящего букой святошу, и тот поспешно отвернулся.
Эх! Взять бы его за загривок и порасспросить с пристрастием… Нельзя. Да и зачем? Я ведь только прикидываюсь человеком Эллы. И чем больше вражды между ним и Осбертом, тем мне, Ульфу Хвити, лучше.
А святоше впору благодарность выносить. За то, что подарил мне доверие королевских гвардейцев.
– Откуда он взялся, этот франкский ирландец? – сердито бросил действующий король Мерсии Бургред отставному королю Нортумбрии Осберту.
Тот пожал плечами.