Фантастическое путешествие (авторская книга)

Во-первых, она не была красавицей, и ее тело нельзя было назвать заманчивым. Кроме того, не похоже, чтобы подобное было у нее на уме, и он сам, в конце концов, не был наивен и даже не проявлял интереса к ней.

И все же он не заметил, как оказался с ней по дороге через кампус к реке. Они шли медленно. Она оживленно рассказывала о своем муже Николае и сыне Александре, который ходил в школу и по какой-то непонятной причине увлекался биологией, хотя она сама занималась термодинамикой. К большому разочарованию отца, он ужасно играл в шахматы, но подавал большие надежды в игре на скрипке.

Моррисон не слушал. Вместо этого он погрузился в собственные мысли, пытаясь вспомнить, что он слышал о заинтересованности русских в минимизации и какая может быть связь между этим и его работой.

Она указала на скамейку:

— Эта, по-моему, выглядит достаточно чистой.

Они присели. Моррисон уставился на реку. На самом же деле он не видел воду, а наблюдал за машинами, тянущимися вдоль по шоссе с двух сторон, а река кишела лодками с веслами, похожими на сороконожки. Он молчал, и Баранова, задумчиво посмотрев на него, произнесла:

— Вам не интересно?

— Неинтересно что?

— Мое предложение поехать в Советский Союз.

— Нет! — отрезал он.

— Но почему? Если ваши американские коллеги не признают ваши идеи, из-за чего у вас депрессия, и вы ищете выход из тупика, в который зашли, почему бы вам не поехать к нам?

— Коль вы так изучили мою жизнь, я уверен: вы знаете, что мои идеи не признают. Но откуда такая уверенность, что у меня депрессия из-за этого?

— Любой здоровый человек может дойти до такого состояния. И кто-то должен сказать вам об этом.

— Вы согласны с моими идеями?

— Я? Я не занимаюсь этим. Я ничего не знаю — то есть очень мало знаю — о нервной системе.

— Полагаю, вы просто согласны с мнением Шапирова.

— Да. И даже если бы это было не так — смелые проблемы надо решать смелыми методами. Что плохого, если мы испытаем ваши идеи в качестве методов? Нам, определенно, от этого не станет хуже.

— Значит, вам известно о моих исследованиях. Их материалы были напечатаны?

Она с решительностью на него посмотрела:

— Мы не думаем, что все было опубликовано. Вот почему мы нуждаемся в вас.

Моррисон невесело рассмеялся.

— Какую пользу я могу принести в области, связанной с минимизацией? Я в ней разбираюсь хуже, чем вы в проблемах изучения мозга. Гораздо хуже.

— А вы вообще что-нибудь знаете о миниатюризации?

— Только две вещи: что советские ученые занимаются исследованиями в этой области и что она невозможна.

Баранова задумчиво смотрела на реку.

— Невозможно? А если я вам скажу, что мы справились с этой задачей?

— Я бы скорее поверил, что белые медведи летают.

— С какой стати я буду вам лгать?

— Я привык объяснять сам факт. А мотивировка меня не интересует.

— Почему вы так уверены, что минимизация невозможна?

— Если уменьшить человека до размеров мухи, тогда вся его масса должна вместиться в объем мухи. Вы придете к плотности примерно,— он задумался,— в сто пятьдесят тысяч раз больше плотности платины.

— Ну а если пропорционально уменьшить массу?

— Тогда в уменьшенном человеке атомов будет в три миллиона раз меньше, чем в нормальном. Человек, уменьшенный до размеров мухи, просто получит мозг мухи.

— А если уменьшить атомы?

— Если минимизировать атомы, как вы говорите, тогда постоянная Планка, являющаяся, безусловно, неизменной величиной во Вселенной, не позволит это сделать. Минимизированный атом слишком мал, чтобы вписаться в структуру Вселенной.

— А если я вам скажу, что уменьшена постоянная Планка и вследствие этого человек будет помещен в такую среду, в которой структура Вселенной невероятно тоньше, чем при нормальных условиях?

— Тогда я не поверю вам.

— Не изучив проблему? Вы отказываетесь поверить в это из-за предвзятых убеждений подобно тому, как ваши коллеги отказываются поверить вам?

При этих словах Моррисон на мгновение замолчал.

— Это совсем другое, — пробормотал он наконец.

— Другое? — Она опять задумчиво уставилась на реку. — Что другое?

— Мои коллеги считают, что я не прав. По их мнению, мои идеи — не только невозможны теоретически, они — неправильны.

— Тогда минимизация — невозможна?

— Да.

— В таком случае приезжайте и посмотрите сами. Если окажется, что минимизация невозможна, как вы говорите, хотя бы в течение месяца будете гостем советского правительства. Все расходы будут оплачены. Если вы хотите привезти с собой кого-нибудь, возьмите ее. Или его..

Моррисон покачал головой:

— Нет, спасибо. Пожалуй, нет. Даже если минимизация возможна, это не моя область деятельности. Это мне не поможет и не заинтересует меня.

— Откуда вы знаете? Что, если минимизация даст вам такую возможность в изучении нейрофизики, какую вы раньше никогда не имели — и никто не имел? И что, если, занимаясь этим, вы сможете помочь нам? Мы могли бы внести свой вклад в дело.

— Разве вы можете предложить что-то новое в изучении нейро физики?