Фантастическое путешествие II

Софья быстро взглянула на Баранову. Та в обычной спокойной манере сказала:

— Выполняй в точности указания Аркадия, Софья. Сейчас он главный.

Моррисону показалось, что корабль устремился вперед. Стенка капилляра в точке соединения с кораблем вытягивалась все больше и больше.

Софья озабоченно заметила:

— Аркадий, либо не выдержит поле, либо стенки капилляра.

— Еще секунду, дорогая, еще секунду. Пора!

Стенка сосуда подалась назад, и корабль резко пошел вперед. Моррисон почувствовал, как его отбросило к спинке сиденья. Нос корабля вошел в ткань между двумя клетками стенки капилляра.

52.

Сначала Моррисон ясно различал шум работающих двигателей. Их натянутый гул создавал впечатление, что корабль пробивается вперед все с большим трудом. Видимость впереди была нулевая. Толщина капиллярной стенки была уже значительно больше размеров корабля.

Корабль уже полностью погрузился в ткань.

Дежнев, утирая пот со лба, повернулся к Барановой и сказал:

— Мы расходуем энергию быстрее, чем следует.

— Тогда останови корабль, и надо обсудить ситуацию, — предложила Баранова.

— Если я сделаю это, соединительная ткань вытолкнет нас благодаря своей эластичности. Мы снова окажемся в кровеносном сосуде, — возразил Дежнев.

— Уменьши мощность двигателей настолько, чтобы они могли удержать корабль в теперешнем положении.

Пульсация прекратилась.

— Соединительная ткань довольно сильно давит на корпус, — сказал Дежнев.

— Достаточно сильно, чтобы раздавить нас?

— Пока нет. Но я не могу ручаться, что корпус выдержит давление долгое время.

Моррисон взорвался:

— Это просто нелепо! Кто-то, кажется, говорил, что мы имеем размер крошечной органической молекулы?

— Сейчас мы размером с молекулу глюкозы, которая состоит из двадцати четырех атомов, — ответила Баранова.

— Спасибо, — холодно поблагодарил Моррисон. — Я знаю, сколько атомов в молекуле глюкозы. Но мелкие молекулы постоянно проникают сквозь стенки капилляра благодаря диффузии. Диффузии! Так происходят все процессы в организме. Почему же мы не диффузируем?

— Диффузируют далеко не все молекулы, —- ответила Баранова. — В каждую единицу времени в кровеносной системе имеется двадцать четыре триллиона молекул глюкозы. Они беспорядочно передвигаются, и некоторые из них, оказавшись в нужном месте в нужное время, проникают через мембрану клеток капиллярной стенки. В единицу времени это очень маленький процент, но этого достаточно, чтобы поддерживать функции ткани. Тем не менее, какая-то определенная молекула глюкозы может оставаться в крови в течение месяца, не подвергаясь диффузии. Мы можем ждать своей очереди месяц.

— Это не аргумент, Наталья, — нетерпеливо возразил Моррисон. — Почему мы не можем вызвать диффузию искусственно? Сколько мы будем торчать здесь, наполовину войдя в ткань?

— Я — на стороне Альберта, — сказал Конев. — Существует определенного вида противодействие между диффузирующим объектом и препятствием, сквозь которое происходит диффузия. Какова природа этого противодействия, никто точно не знает. Особенно трудно сказать что-то определенное здесь, у границы кровь — мозг.

— Мы находимся как раз у этой границы. Ты — эксперт по мозгу. Ты можешь сказать нам, как вызвать диффузию? — спросил Дежнев.

— Нет, не могу. Но глюкоза легко проникает сквозь эту границу, так как мозг нуждается в энергии, которую она еще дает. Беда в том, что, имея размер молекулы глюкозы, корабль на самом деле ею не является.

— Ты имеешь в виду что-то конкретное, или это просто ликбез? — спросила Баранова.

— У меня есть идея. Мы сняли заряд с корабля, чтобы проникнуть в ткань. Но почему сейчас, когда сделали это, мы оставляем его нейтральным? Можем мы придать ему электромагнитные характеристики молекулы глюкозы? Если да, то для организма Шапирова он станет молекулой глюкозы. Отдай приказ сделать это, Наталья.

Калныня не стала дожидаться команды:

— Уже сделано!

Оба они, и Конев и Калныня, как заметил Моррисон, обращались к Барановой по-прежнему порознь, делая вид, что не существуют друг для друга.

Дежнев заметил:

— Давление сразу уменьшилось. Мы больше не являемся враждебным объектом. Мать моего отца, как я помню, в таких случаях, кричала в ужасе: «Черная магия!» — и пряталась под кровать.

— Аркадий! — обратилась к нему Баранова. — Быстрее вперед, пока эта проклятая ткань не заметила, что мы только маскируемся под молекулу глюкозы!

— Есть! — отрапортовал Дежнев.

Моррисон сказал:

— Один-ноль в вашу пользу, Юрий. Предложение было верным. Подсознательно я чувствую, что тоже мог додуматься до этого, но — увы.

— Ерунда, — угрюмо отреагировал Конев, словно получив недостаточную похвалу. — Поскольку мозг живет за счет глюкозы, мы уменьшились до размера молекулы этого вещества. Естественно, нам следовало иметь и другие его характеристики. Когда вы спросили, почему не происходит диффузия, я понял: нам нужны электромагнитные характеристики молекулы глюкозы.

Дежнев провозгласил:

— Уважаемые члены экспедиции! Мы вышли из кровеносной системы и проникли в мозг!

53.