Фантастическое путешествие

Дверь в конце коридора открылась автоматически, и Грант, стараясь вести себя естественно, подступил к Коре поближе и предложил ей руку. Девушка уклонилась и пододвинулась поближе к доктору Дювалю, чуть не наступив тому на ногу.

Грант продолжал:

— Ну что вы, какие обиды? Только, по-моему, мы все же не совсем стерильны — в смысле, в нас есть микробы. В лучшем случае облучение убило тех, что были на поверхности. Но ведь внутри нас — целые полчища микробов, и они все целы и невредимы.

— С этой точки зрения Бинес тоже не стерилен, — ответила Кора и передразнила: — В смысле, в нем тоже есть микробы. Но чем больше микробов мы убьем — тем меньше пронесем с собой. Наши микробы, конечно, уменьшатся вместе с нами. И неизвестно, как такие вот миниатюрные микробы подействуют на человеческий организм, когда попадут в кровь. С другой стороны, через час эти миниатюрные микробы увеличатся до нормальных размеров, и тогда их вредоносное действие на организм Бинеса будет вполне предсказуемым. Тем не менее чем меньше Бинес подвергается воздействию неизвестных факторов, тем лучше. — Кора покачала головой. — Как много мы еще не знаем… А сейчас — не самый лучший момент для экспериментов.

— Но ведь выбора у нас все равно нет, правда, мисс Петерсон? И — можно, я буду называть вас Корой? Хотя бы на время операции.

— Мне все равно.

Они вошли в большую круглую комнату со стеклянными стенами. Пол комнаты был выложен выпуклыми шестиугольными плитами примерно трех футов в поперечнике, сделанными из какого-то молочно-белого стекловидного материала. В самом центре комнаты была плитка, которая отличалась от всех остальных цветом — она была ярко-красной.

В комнате почти не осталось свободного места — все пространство занимало судно в форме подковы, белого цвета, примерно пятидесяти футов длиной, со сферическим колпаком в верхней части — подводная лодка. Передняя поверхность колпака была из толстого стекла, на верхушке находилась еще одна стеклянная выпуклость, совершенно прозрачная — кабина для наблюдений. Подводную лодку, установленную на гидравлической платформе, отбуксировали в центр комнаты.

Микаэлс подошел поближе к Гранту.

— «Протей». Наш дом вдали от дома на ближайший час или около того.

— Какая огромная комната… — сказал Грант, оглядываясь вокруг.

— Наша камера миниатюризации. Здесь уменьшали артиллерийские установки и даже небольшие атомные бомбы. Здесь же мы держали деминиатюризированных насекомых — вы знаете, мы увеличивали муравьев до размеров паровоза. Официального разрешения на такие биоэксперименты еще не получено, но мы все же делали подобные опыты один или два раза. Смотрите, они подвели «Протей» к нуль-модулю, это вон та красная плитка в центре. Ну, кажется, нам пора. Волнуетесь, мистер Грант?

— Еще как! А вы?

Микаэлс резко кивнул, повторив:

— Еще как!

«Протей» установили на его собственные опоры, и гидравлический подъемник, который доставил лодку на место, отъехал в сторону. У одного из бортов появился небольшой трап, который вел к входному люку.

Субмарина сияла первозданной белизной от загадочной полусферы в передней части до сдвоенных двигателей и киля-стабилизатора на корме.

Оуэнс сказал:

— Я пойду первым. Когда подам знак — входите за мной. — И двинулся к трапу.

— Естественно, это же его корабль, — пробормотал Грант. — Почему бы и нет? — Потом повернулся к Микаэлсу и сказал: — Кажется, он волнуется больше нас всех, вместе взятых.

— Просто он так выглядит. Все время кажется, что ему не по себе. Но если даже Оуэнс волнуется — что ж, на то есть причина. У него жена и двое маленьких ребятишек. А Дюваль и его помощница одиноки.

— Я, признаться, тоже, — сказал Грант, — А вы?

— Разведен. Детей нет. Вот так.

Оуэнс был теперь хорошо виден — в прозрачном стеклянном куполе на верхушке субмарины. Похоже, он был целиком поглощен работой — разбирался с какими-то приборами в куполе. Но вот наконец Оуэнс поднял голову и махнул рукой, приглашая остальных подниматься на борт. Микаэлс махнул в ответ и пошел к трапу. Дюваль — за ним. Грант жестом предложил Коре пройти впереди себя.

Все уже были на своих местах, когда Грант пронырнул сквозь тесную, рассчитанную на одного человека шлюзовую камеру. Наверху, в высоком капитанском кресле, окруженном панелью с приборами управления, сидел Оуэнс. Чуть ниже было еще четыре кресла. Два задних заняли Кора и Дюваль. Кора сидела на правом, рядом с трапом, ведущим под купол, к капитанскому креслу, Дюваль — на левом.

Впереди была еще пара кресел. Доктор Микаэлс уже устроился на том, что слева, так что Грант занял оставшееся, правое, рядом с ним.

С каждой стороны были рабочие площадки и еще что-то — похоже, запасная, аварийная панель управления. Под рабочими площадками находились небольшие каюты. В задней части рубки были еще две маленькие каюты — одна рабочая, другая — что-то вроде склада оборудования.

Внутри было по-прежнему темно. Микаэлс сказал: