Фантастика 1971

Тут его охватил такой «ентусазм», что он чуть-чуть не разбился, так как перестал махать. «Посмотрим, говорит он сам себе, для наших ли тварей создан кружок сей, и нет ли в нем животных равномерно мыслящих, что земля наша есть их месяц?…» Чтобы герой не погиб без воздуха, автору приходится ввести и подробно обосновать научно-фантастическую гипотезу о том, что воздух заполняет все пространство между небесными телами и что благодаря именно этому они не падают друг на друга. Несмотря на всю наивность объяснения, трогает то, что автор подумал об этом препятствии, немало фантастов XIX и даже XX века ничтоже сумнящеся отправляли своих героев путешествовать по космосу в воздухоплавательных аппаратах.

Естественно, Луна оказалась населена, стоило бы туда летать в противном случае.

Каковы же были первые «русские» селениты? Конечно, добродетельные, конечно, скромные и трудолюбивые; государств и государей на Луне нет, законов тоже, но мораль находится под надзором родовой организации, во главе которой стоит мудрый старец. Науки не в почете, ибо патриархальность активно обороняет себя от всяких новомодных веяний. «Кто пустится в разные выдумки, тому мы не даем есть, и голод всегда заставляет его образумиться». Дома на Луне сооружаются из драгоценных камней, а крыши из золота.

Вид этих строений вызывает в сыне Земли весьма трезвую мысль: местным жителям очень повезло, что земные колумбы еще не добрались до них со своими конкистадорами.

Нарсим уже, наверно, устал восторгаться нравами лунатистов, очень похожих на щербатовских офирцев, как вдруг появился новый герой из «местных» — Квалбоко, который совершил подобное же путешествие на Землю, и оттертому в сторону Нарсиму остается только комментировать его рассказы. Историю человечества, начиная с Адама и Евы, Квалбоко излагает не самым лестным для нас образом. «Зависть, злоба, честолюбие, гордость, зверство, суть наследственные побуждения, коими провождаются все их деяния».

Нарсим пытается вступиться за попранную людскую честь, но получает резкий отпор от Квалбоко.

И совершенно понапрасну, потому что, как вскоре выясняется, золотое царство на Земле все же есть, а именно… Россия, управляемая Екатериной. До этого места перед нами была фантастическая сатира, и вдруг тон повествования резко изменился и стал медоточивым.

И все-то там благоденствуют, захлебывается от восторга Квалбоко, все трудятся, все счастливы, следов войны нет и в помине, здесь не знают о казнях и религиозных притеснениях, так как на престоле «самая премудрость», и т. д. и т. п. «Ее царствие есть образец, с коего долженствует копировать себя владетелям» — таким панегириком Екатерине заканчивается эта странная повесть. Замечу, кстати, что она была напечатана в журнале «Собеседник любителей российского слова», скромным редактором которого была сама императрица (и княгиня Е.Дашкова).

В.Левшин, как пишет о нем «Литературная энциклопедия», совершил эволюцию от вольтерьянства и социального утопизма к верноподданническому национализму.

Любопытно, что этот поворот как бы смоделирован в рамках одной повести.

На этом мы покончим с XVIII веком. Фантастико-утопические элементы встречались еще у многих литераторов того времени. Писатели охотно рисовали образы хороших, образцовых царей и еще более охотно нападали на придворных, льстивых и корыстолюбивых вельмож, которые «отгораживают царей от народа». Конечно, сейчас все эти произведения представляются нам занятными историческими раритетами. Стоит, однако, обратить внимание, что с первых своих шагов фантастика понадобилась для воплощения философско-политических взглядов.

* * *

ПОЛИТИЧЕСКИ XIX ВЕК НАЧИНАЕТСЯ С ВОССТАНИЯ декабристов. Продолжая поиски ранней русской фантастики, мы найдем маленькое произведение «Земля Безглавцев», опубликованное в 1824 году в альманахе «Мнемозина». Оно принадлежало перу замечательного поэта и человека, активного участника декабрьского восстания Вильгельма Кюхельбекера. В «Земле Безглавцев» мы снова отправляемся на Луну. Автор не мудрствует лукаво, и не придумывает никаких объяснений. Увидел в Париже воздушный шар, и так как никто не решался принять любезного приглашения его владельца, то «я вспомнил наше родное небось, поручил себя богу и отправился со своим спутником искать похождений и счастья». И заносит их на Луну, в страну Акефалию (то есть безголовую) в столицу многочисленного народа безглавцев Акардион (то есть бессердечный), который весь был «выстроен из ископаемого леденца, — его омывали река Лимонад, изливающаяся в Шербетное озеро».

Однако автор вовсе не собирается «хохмить», как бы мы сейчас сказали. Он пишет недвусмысленную, резкую, как пощечина, сатиру на окружающую его российскую действительность. Вот, например: «Большая часть жителей сей страны без голов: более половины без сердца. Зажиточные родители к новорожденным младенцам приставляют наемников, которые до двадцатилетнего их возраста подпиливают им шею и стараются вытравить им сердце: они в Акефалии называются воспитателями.