Фантастика 1987

Убедившись, что никто из клиентов не нуждается в ее услугах, Алиса отошла в уголок у стойки и опустилась в кресло. Ноги не держали ее. Сегодня, как никогда, было много посетителей. И почти все незнакомые. Какие-то подтянутые молодые люди в костюмах спортивного покроя рассеялись по всему залу. Двое из них сидели и за шестым столиком, но, кажется, не имели ничего общего с незнакомцем, внушавшим ей такой ужас.

Как мужчины много курят! У Алисы кружилась голова от табачного дыма и алкогольных испарений. А может, и от смутного предчувствия чего-то страшного. Вентиляторы не успевали отсасывать испорченный воздух, кондиционер захлебывался от напряжения, электронный джаз гремел так, будто задался целью свести с ума.

Вдруг Алиса вздрогнула: незнакомец за шестым столиком подал ей знак. Собрав всю свою волю, она порхнула к нему, удерживая на лице профессионально-приветливое выражение.

— Что-нибудь еще закажете, сэр?

Мужчина галантно подвинул ей свободный стул. Алиса, поколебавшись, присела, хотя правила запрещают официанткам сидеть с посетителями.

— Мне предстоит прожить в вашем городе несколько дней, натянуто улыбаясь, сказал посетитель. — Не могли бы вы посоветовать, как лучше провести время?

На мгновение у Алисы отлегло от сердца: тип с обезьяньим галстуком оказался просто неумным ловеласом. Любой маломальски опытный мужчина нашел бы гораздо лучший предлог для знакомства. Но, взглянув в его глаза, она поняла, что ошиблась: это не ловелас.

— Мистер никогда раньше не был в нашем городе?

— Нет, не довелось, хотя кое-что я о нем слышал.

— К сожалению, в нашем захолустье мало развлечений, — Алиса отвечала прежним любезным тоном, игнорируя намек. — Два кинотеатра, клуб деловых людей, кегельбан, — вот, пожалуй, и все.

— А достопримечательности? Неужели у вас нет достопримечательностей?

Их взгляды скрестились. И рокот голосов, вопли джаза отступили куда-то, оставив их в круге, заполненном невыносимой тишиной. Он первый отвел глаза.

— Нет, — твердо сказала Алиса. — У нас нет достопримечательностей.

Однако мужчина не хотел признать себя побежденным. Опустив голову, он прерывисто вздохнул, и тело его напружинилось.

— А вы? Разве вы не достопримечательность? Ведь вы были женой великого человека.

Это был удар, рассчитанный на нокаут. Удар грубый, беспардонный. Мартене шел напролом так же нетерпеливо, дерзко, отчаянно, как некогда Браун.

Тишина еще более сгустилась. Многотонной ледяной глыбой навалилась она на этих двух людей, сражавшихся в одиночку, без судей и без правил. Алиса медленно встала и отодвинула ногой стул.

— Я была женой великого негодяя, — внезапно охрипшим голосом сказала она. — Эгоиста, который считался только с собой. И я вычеркнула эти годы из своей жизни, будто их и не было. Вот почему я вернулась в этот город и снова работаю в том же ресторане и под старой фамилией.

Ответный удар, несокрушимый и тем более страшный, что был нанесен в открытую, поверг чемпиона наземь. Это был нокаут, и хотя Мартене сделал последнюю жалкую попытку, он уже понял, что побежден.

— Значит, вы совсем забыли время замужества?

— Нет! — Алиса выпрямилась, глаза ее зажглись гневом. Я ничего не забыла. Каждый час этого проклятого года врезан в мою память, потому что был наполнен страхом и ненавистью. И этой ненависти мне хватит до конца жизни.

Второй удар добил лежачего. Когда Алиса дошла до стойки и обернулась, шестой столик опустел. Не было ни незнакомца, ни обоих спортсменов. Только смятые ассигнации сиротливо темнели на скатерти.

— Что с тобой, дорогуша? — участливо спросила Кора, обнимая Алису за плечи. — Приставал, да? На тебе лица нет. Да плюнь ты на них, все они скоты. Выпей-ка скорей, пока босс не видит.

— Я встретила мертвеца, — сказала Алиса, ставя на стойку пустую рюмку. — Злого духа, вышедшего из могилы!

— Ты с ума сошла! — Кора отшатнулась. — Как это понимать?

— В прямом смысле. Но не бойся, — Алиса мрачно рассмеялась. — Я прогнала его обратно в преисподнюю.

Мартене подошел к окну и потянул толстые шелковые шнуры.

Они были скользкие и прохладные на ощупь, будто меж пальцев струился тугой поток воды. Гардины, тихо шурша, уползли в стороны, и Мартене остался один на один с городом, где прошло его детство.

Ночь. Ни луны, ни звезд. Погашены все фонари: в этот час добропорядочным гражданам незачем шататься по улицам.

Смутные силуэты зданий со слепыми провалами окон только подчеркивали мрак. Ночь была на земле, ночь была в человеке.

Свершилось самое страшное: он любил эту женщину. Любил по-прежнему или полюбил только сегодня — это уже значения не имеет. Он сразу узнал ее, узнал всем своим существом, каждой клеточкой изнывающего в тоске тела, и на мгновение знакомое безумие овладело им: кинуться в молниеносном прыжке, схватить ее, прижать к себе так, чтобы прервалось дыхание, ошеломленную, кипящую гневом, но где-то в душе уже покоренную, покорную этим порывом, и бежать, бежать с дорогой добычей… Но мгновение прошло, а Мартене не тронулся с места.