Фантастика 2002. Выпуск 1

Через полчаса цепочка людей в походных комбинезонах изумрудно-малахитового цвета, навьюченная мешками с провизией и снаряжением, потянулась через лощину, в сторону видневшейся на горизонте темной полосы леса. Глеб с Аеком, решившим ни на минуту не оставлять землянина, немного задержались, отключая в лагере всю энергию, а затем вывели из боксов все имевшиеся в наличие транспортеры и, заклинив педали, отправили их в сторону гор. Глеб надеялся, что когда форготцы разыщут пустые транспортеры с севшими батареями, они посчитают, что люди ушли в горы, и основной вектор поиска, хотя бы первые пару дней, будет направлен именно туда. Аек же ворчал, что все это чепуха и они вполне могли бы добраться до леса именно на транспортерах, а уж там замаскировать их хорошенько и, если уж так взбрело в голову землянину, дальше двигаться пешком. К тому же он был взвинчен требованием Глеба не брать с собой никаких устройств, требующих для работы источников энергии. Даже оружия. Впрочем, по поводу самого Глеба он особых иллюзий не строил. После того случая в саванне он даже пленение Глеба считал всего лишь подлым и ловким трюком.

Люди шли весь день. В сумерках они вошли под кроны густого леса, длинным, гигантским языком выдававшегося в саванну. Опушка была еще достаточно солнечной, а вот дальше вглубь лес превращался в сумрачную чащу, перемежаемую только мелколесьем огромных болот. Глеб отвел свой отряд подальше от опушки, в заросли колючего кустарника и плюща, и остановил на привал.

— Отдохнуть, перекусить, через час двинем дальше. Двигаться будем по ночам. Днем отдыхать.

Все попадали на землю. Глеб скинул с плеч мешок со снаряжением и быстро вскарабкался на дерево. В радиусе трех километров не было ничего подозрительного; Флюктуации АТ-поля были в норме, но его это не успокоило. Его возможности АТ-локации ограничивались парой десятков километров, так что уловить вероятность орбитального удара он сможет только тогда, когда в прицельные комплексы уже будут введены координаты залпа и на ауру всего живого в зоне залпа наползет тьма небытия. А если учесть, что даже самый слабый орбитальный залп обычно накрывает пятно диаметром километров пять, то к тому моменту его способности будут уже абсолютно бесполезны.

Он уже начал спускаться, когда в той стороне, откуда они пришли, сверкнул огромный сполох. По глазам резанула страшная вспышка. Глеб ухнул с дерева и, заорав «Ложись!», повалился на Йолу, закрывая ее своим телом. Через несколько мгновений накатился страшный грохот. Деревья пригнуло к земле ураганным порывом ветра.

Когда все затихло, Глеб поднял голову и прислушался. Стонов не было слышно. Видимо, никого не задело. Он слез с Йолы и поднялся на ноги.

— Поднимайтесь.

Все зашевелились, начали подниматься, ощупывая себя и оглядывая других. Йола воткнула в Глеба тревожный взгляд. Он попытался улыбнуться, но губы сложились в измученную кривую гримасу. Удар по лагерю означал, что форготцы не испытывали необходимости в дополнительных источниках информации. Значит, транспортник так и не успел уйти с орбиты. Но рассказывать об этом эотенийцам он не хотел. Форготцы были очень привержены собственным традициям (большинство из которых на Земле, например, остались в далеком средневековье), в том числе и в области отношения к пленным и добывания информации. Йола шагнула к нему и провела рукой по его щеке. К ним подошел Обара.

— Что это было?

Глеб на мгновение прижался щекой к руке любимой, а затем отстранился и повернулся к нему:

— Прощальный салют вашей экспедиции. А если серьезно, то орбитальный залп. Удар батареи гравитационных пушек.

Над поляной пронесся изумленный вздох, а затем воцарилась пораженная тишина. Несколько минут все оглушенно молчали, не в силах понять, как можно вот так, походя, уничтожить мирных и совершенно незнакомых людей. Братьев по разуму. Потом Обара снова повернул к Глебу свое посеревшее лицо и воткнул в Глеба горько-напряженный взгляд.

— Ты обещал все рассказать.

Глеб, собиравшийся было скомандовать начало движения, почувствовал, что оказался под прицелом множества напряженных глаз, и понял, что без объяснений все же не обойтись. Все произошедшее так сильно ударило по морально-этическим представлениям эотенийцев, что они уже перестали верить и ему самому.

— Вы помните, на что была похожа картинка на экране?

— Да, — вновь ответил Обара, к которому отчего-то перешли функции лидера эотенийцев взамен неожиданно притихшего Аека. При том, что как-то само собой возникшее абсолютное лидерство Глеба никто, кроме Аека, не оспаривал. — Семиконечная звезда.