«
– Хорошо, – кивнула Настя, уже не раздумывая. – Я все сделаю, как мы и договорились.
«
Крепко зажав в ладони «горошину», Журова направилась в ночь.
Уже отойдя шагов на девять – нет, ровно на десять! – она вспомнила, что за воротами Тиньши ее ждет Светлов, но возвращаться, конечно же, не стала – просто пошла быстрее.
31
– Может быть, мне все же пойти с тобой? – тронув Олега за локоть, тихо спросила Галя. – Мелкие только поели, оставим их в коляске – часа два точно продрыхнут, а то и все три…
– Решили же уже! – нахмурился юноша, отводя руку. – Зачем снова начинать?
– Затем, что на тебе лица нет!
– Все у меня нормально с лицом! – буркнул Светлов, но все же покосился в распахнутую дверь санузла на зеркало над раковиной. Видок у него и правда был так себе, но при желании это вполне можно было списать на недосып: добрую половину ночи Олег проторчал у ворот, дожидаясь, пока Настя изволит вдоволь нагуляться по окрестностям, а во второй половине Андрюша с Дилей, чего уже давненько с ними не случалось, закатили на пару концерт – пришлось даже подниматься с малышами в медотсек.
– Зачем вообще нужно было устраивать этот спектакль с судом, если решение все равно предрешено? – не унималась Измайлова.
– На публичности Артем настоял!.. Да, признаться, в какой-то момент мне тоже подумалось, что так лучше… Я ж, типа, юрист. Как рассуждал: суд – это целый процесс. Небыстрый. То, се, стороны выскажутся, всплывут какие-нибудь детали, требующие уточнения – так, глядишь, все и затянется. И итоговое решение можно будет отложить. А там, может, и выход нормальный найдется… Но проклятый трутень… Он, по ходу, это дело просек. И прямо сказал, что приговор должен быть вынесен сегодня. Иначе решать будет уже он сам.
– А может, и ладно? – пожала плечами Галя. – Умыть руки – пусть решает?
– Нет, – твердо проговорил Олег. – Зварыч, конечно, дура конченая, но отдавать ее монстру…
– А какая разница? Можно подумать, Артем признает какое-то другое твое решение, кроме ее казни? Ты же сам говорил…
– Говорил! – Светлова передернуло. – Но он же не идиот! Должен понимать, как не перегнуть палку! Пока решаю я – хотя бы и формально – казни не будет, и он это знает.
– И как же тогда?
– Изгнание, – выдохнул Олег. – Типа, бессрочное, но, когда трутень уберется с планеты (рано или поздно ведь это случится?!), Зварыч сможет вернуться. На самом деле, за то, что она натворила – это еще очень мягкое наказание, – быстро заговорил он, силясь не столько убедить собеседницу, сколько уговорить самого себя. – Палиенко наверняка уйдет с ней – тем лучше, вдвоем они точно не пропадут. Да и вообще, неизвестно, где сейчас безопаснее – в чистом поле или в Тиньши!
– Остальные «ковчеговские» не простят тебе даже этого, – покачала головой Измайлова. – Ты прав: трутень когда-нибудь улетит, но они-то останутся! И еще раз ты прав: с точки зрения Артема с Настей, наказание не выглядит таким уж суровым. Не факт, что они согласятся.
– Настя согласится, – убежденно заявил Светлов. – С «ковчеговскими» тоже как-нибудь разберемся, – заметил он уже несколько менее уверенно. – В конце концов, когда изгоняли меня или ту же Макаускайте – что-то не очень они роптали! Ну а что касается Артема… Если уж он совсем упрется рогом…
Приложив палец к губам, призывая к молчанию, Олег поманил Галю за собой, во вторую из двух их комнат. Пройдя помещение насквозь, Светлов распахнул дверь санузла, негласно считавшегося его, Олеговым – Измайлова им не пользовалась – и сдернул простыню, прикрывавшую нечто, задвинутое в угол между душем и унитазом.
Глаза Гали широко распахнулись: на полу лежал арбалет. Рядом россыпью валялись болты.
– С ума сошел?! – ошеломленно прошептала она, попятившись. – Попрешь на рожон? Ради придурочной Ирки?!
– Нет, – мотнул головой Светлов. – Не ради Ирки. Ради себя… – он судорожно сглотнул. – Но уверен, до этого не дойдет! – добавил торопливо.
– Трутень… Он же… Он же сквозь стены видит… – пробормотала между тем Измайлова.
– Еще и слышит, – кивнул Олег. – Но не с этажа на этаж. И сейчас он, скорее всего, уже наверху, в столовой – ждет начала судилища. А про арбалет я ему сам рассказал. Что отобрал его у палиенковских и спрятал у себя. Так ведь надежнее всего, разве нет? – попытался беззаботно усмехнуться он.
Галя лишь молча покачала головой.