"Фантастика 2023-119". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)

— Ты мене зубьёв не заговаривай! То по-вашему, по муданскoму, у-уровень, ишь, ну да Шушулька таковo и малюёт, а по-нашему, по-людскому, ровeнь! Потому как ровнo тута, все равно какo на столе. Во-от. А тута у нас ровeнь которoй? Ай не читал, кады к нам сюды захoдил? Ровeнь раз, так аль не так?

— Ну так…

— Вот те и ну! Раз-то, ён поболе нуля будет, ась? То-то же! Стал быть, тама низ, а тута мы! А тама, — хозяин показал на пол, — верьх. Бо тама и поболе нашего ровeнья… два, три… восемь… всякo… Вот ёни и вышэе, токмо нам тута енто не в обиду, бо раз енто есть первейшoй изо всех. А сектoр наш, ён раз-раз, потому ён и вовсе наипервейшoй. Да. А в самoм в верьху и вовсе не весть какой ровeнь, тама свящённые обитат. Прозывают тот ровeнь Ризидница штоль, да нам тута енто без надoбы. Вышэе, вышэе, вышэе струним мы в полет нашептиц, запевамши таковo, бывалоча! Нашептицы енто которые нашептывают пустое всякoе. А мы их, стал быть, приструним, да и в полет, чтоб подале. Тама ишшо опосля: и кажный пропилит не дышит. Потому — на страже кажнoй, такo и пилит вкруг себе, как бы взад кто не прилётел. Да. Уразумёмши?

Игорь промолчал. Он решил не спорить, не вязнуть в этом словоизвержении — время дороже. С бессмысленным — деликатно соглашаться и выводить собеседника на осмысленное. Задачка, однако, та еще… А что касается времени, которое дороже… Он взглянул на часы. Летит местное время, ох летит! Уже около пяти на циферблате, а когда в прошлый раз смотрел, было без чего-то час дня, а прошло с того прошлого раза… ну хорошо, пусть час прошел… да, похоже на четыре к одному… Хорошо, что у швейцарца автоподзавод. У японца батарейка на пять лет рассчитана; значит, по тутошнему ходу времени, год с лишним прослужит — нормально, я здесь либо не пробуду столько, либо не проживу, в буквальном ли смысле, в переносном ли… Правда, на кой черт мне здесь эти приборы… ну, как знать — мало что еще видел, не понимаю вообще ничего… А вот телефон сядет — это не есть гут. Фото делать, видео — наверное, было бы все-таки полезно… Окей, сказал он себе, возвращаемся к этому… к толковищу, чтоб его.

***

— Таперя ты мене спытай, — предложил Федюня. — Бо так заведёно, ежели толковати: я спытаю, дале ты спыташь, дале сызнова я, дале…

— Понял-понял, — торопливо сказал Игорь. — Только сначала, дружище, две просьбы. Вернее, первая — вопрос: у вас тут розетки электрические есть?

— Эка сказанумши! — развеселился Федюня. — Каки таки розётки?! Нам тута без надобы! На отшибе енто, должно, да, у свящённых того боле да. А нам без розёток твоих тёпло да сытно, о так! А то Шушульку спытай, коли завстречашь!

— Ясно… А второе — как раз просьба. Федюня, ты добрая душа, я уж понял. Поэтому прошу: когда говорить… ну, толковать будем — не части ты так, пожалуйста! Помедленнее говори, хоть немножко, а то мне трудно бывает усваивать.

— Дык енто ясён красён, — важно ответил абориген. — Ежели так, запросто, тады тако, а ежели толковати всурьез, тады с чуйством да с толком. С толком толковати, чуешь?

— И с расстановкой, — зачем-то добавил Игорь.

— Ой-ёй, пу-утни-ик, — в который раз сказал Федюня. — Расстановка то совсём не то.

— Слушай, Федюня, — не выдержал Игорь, — что ты заладил? Путник, путник…

— Дык потому как путашь ты все на свете, — объяснил хозяин.

— Так тогда — путаник, а не путник!

— А вот таперя ты спытал верно! — провозгласил Федюня. — Глянь-кось, умнеешь, что ль. Об том и желамши тебе толковати. Ну, слухай. — Он действительно стал говорить медленнее и четче. — Не пyтаник, а путaник, енто первo-напервo. В небывальные былодавние времёнья, бывалоча, запевамши: путана, путана, путана, нощная бабушка, да я не виноватый… Слыхивал?

Игорь ошалело кивнул. Бред какой-то, напропалую. Похоже, ничего нужного выведать не удастся.

— Вот, — продолжил абориген. — Путана — сие есть девка, аль бабец, да, бабец. Нощной. Гулящий, о как! А путaник — сие есть отрок, сынок тоёй путаны, а от кого сынок, то неведомо. — Он тоненько захихикал, прикрывая рот ладошкой. — А ты каковой же путaник? Ты есть мудан, токмо путаш все как есть, потому как новой ты мудан, а потому ты есть путник. Вот и буду тобе тако прозывати, Путником. Великой Путник, от так от. А то прозвание, каковым ты мене прозвамшися, от его глотку аж пучит.

Ну и ну, подумал Игорь. Песни он откуда-то помнит столетней давности. Наведенная, что ли, память… как у меня порой случается… единого корня, да… Хм. А у меня, стало быть, новый позывной. Ха.

Других мыслей не было. Федюня же сел, похоже, на любимого конька.

— Я ить не дерёвня какая, я ученью-свет уважам. Шушулька мене, быват, книжков притаранит, я их читам, читам, читам. Много чаво вычитамши, и-и! Вот гляди. Путaник енто одноё такоё слово. А есть ишшо титаник. Знаш, нет?

Игорь опять кивнул. Говорить не хотелось.