"фантастика 2023-136". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)

Я сначала не понял зачем кавайная княгиня подошла так близко, а потом вдруг возникло ощущение словно оказался в вакууме. Окружающие звуки полностью исчезли, тишина полная; погас даже едва уловимый шум в ушах от маски. Абсолютная тишина.

Как в фильмах ужаса бывает за миг перед тем, как наступит кульминация.

Мои ощущения оказались удивительно верными: я действительно словно в самом настоящем фильме ужасов очутился. Взгляд княгини Кудашовой вдруг изменился. Ее глаза, только что такие ясные как чистое небо, стали абсолютно, непроглядно черными. Страшное преображение еще не закончилось — под кожей у такой только что сногсшибательно красивой девушки начали появляться черные змеи вен, отчетливо видимые на фоне ставшего как белый мел лица.

Стало зябко и страшно. Вокруг словно закружились холодные завихрения воздуха. Только это не было морозной свежестью, это был иной холод — словно в жаркий летний день прыгнул в яму только что вырытой во влажной земле глубокой могилы.

Несколько секунд — или минут, черноглазое темное чудовище, в которое превратилось недавно такая кавайная княгиня, смотрело на меня. Постепенно темные змейки вен под кожей тускнели, антрацитовая темнота из глаз уходила. При этом они не стали прежними, ясными — теперь Надежда смотрела на меня довольно странным взглядом. Черный белок, серебристая радужка с затейливым узором, черный вертикальный зрачок. Как проявленный негатив на фотопленке.

Еще немного пробыв в очередном пугающем виде, Надежда Геннадиевна — теперь у меня не было никакого внутреннего тормоза ее так называть, снова превратилась в кавайную красотку. Заговорила она прежним волнительно-приятным голосом, но смотрел я на нее теперь конечно же не так, как минуту назад.

— Меня зовут Надежда Геннадиевна Кудашова, и я владею даром контроля темных искусств. Иначе говоря — я одержимая. Чтобы вы понимали, с кем имеете дело, сообщаю: сама суть темного искусства направлена на то, чтобы уничтожить своего владельца. В любой схватке не только я, но даже самый способный одержимый в мире сражается в первую очередь за контроль над своими способностями. Противник всегда, подчеркиваю — всегда, в приоритетах строчкой ниже. Это понятно, Дмитрий Сергеевич?

— Да.

Чего уж тут непонятного. Надежда Геннадиевна между тем смотрела на меня с немым вопросом. Ответ я получил от Альбины, которая заговорила торопливо:

— Шеф, в общении с княгиней Кудашовой вам нужно использовать обращение «ваша светлость!»

Использовать обращение я не успел — Надежда Геннадиевна снова заговорила.

— В двадцатом веке одержимые были париями в мире владеющих даром. Нас было много меньше, раньше мы были слабее. Большинство, а это владеющие даром элементарной магии, легко седлали волны силы, а мы — одержимые, только боролись чтобы остаться на плаву. С недавнего времени нас — маргиналов в мире владения, стало больше. Сначала появились озаренные, а после и вы — проклятые даром. Мы с вами похожи: ваш дар, проклятый дар, требует не меньшего контроля чем одержимость. У вас, Дмитрий Сергеевич, есть несколько вариантов будущего и большинство из них ведут к тому, что ваш дар вас же и убьет, прямо или опосредованно. Я знаю, о чем говорю, уж поверьте. Для вас есть только один путь, который ведет к жизни и свету — это упорная и тяжелая работа. Вы к этому готовы?

— Да.

— Шеф, ваша светлость! — напомнила Альбина.

Я добавлять обращение не стал — не вели себя прилично, нечего и начинать. Сделаю вид что не знал, так проще будет, тем более я память потерял. Надежда Геннадиевна, кстати, больше выразительно и с ожиданием на меня не смотрела, похоже сама пришла к подобному выводу. И продолжала:

— Вам будет нелишне узнать, что еще вчера утром я наслаждалась пусть затянувшимся, но заслуженным отпуском, полученным вместе с титулом и почетной непыльной должностью. Но по велению нашей государыни-императрицы оказалась вынуждена собрать вещи и мчаться в эту дыру на краю Империи, для того чтобы не дать вам превратиться в потрескивающий электричеством сгусток плазмы и жареной плоти, сделать из вас владеющего одаренного. С большой долей вероятности у меня это получится, но для этого мне нужно от вас выполнение двух условий: это ваша безоговорочная готовность к тяжелому и упорному труду, которую вы только что подтвердили, а также ваша беспрекословная готовность выполнять все мои распоряжения. Это понятно?

— Да.

Кивнув, я впервые оторвал взгляд от ясных глаз. Посмотрел над плечом кавайной княгини, глядя на вскочившую на ноги Наоми, замершую в ошалении от происходящего.

— На стене за моей спиной есть что-то более интересное? — с удивлением отреагировала на мой взгляд Надежда Геннадиевна, не оборачиваясь.

— Не на стене, на диване, — поправил я вернувшую себе кавайную внешность княгиню. Она при этом, кстати, как я почувствовал с трудом смогла скрыть удивление. Похоже мое поведение серьезно выбивалось из ее привычной модели.

— Вы говорили сейчас только про меня. Что насчет моей сестры Наоми?