"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)

Были еще, другие фигуры — Квадрат, Колесо и странного вида существо, но они лежали в снеге, как мертвые. Шкура их была подернута мраком.

Первые жили внутри оставшихся фигур.

— Тепло здесь, — пояснил Первый, пока гости с восхищением оглядывались, — в прочих ядро уже не теплится, не играет. А тут — горит.

Ядром он называл центральный кристалл, стержень, в глубине которого в самом деле будто бы плескалось пламя.

— На лабиринты Эфората похоже, — сказал Лин, положил узкую ладонь на бок кристалла.

Улыбнулся и прижался щекой, жмурясь, точно кошка от тепла.

Нил поладил с Отбраковками неожиданно скоро. Все белобрысые, все синеглазые, все молодые и любопытные, они тянулись к музыке, к пришельцам, к живому.

Лин на их фоне выглядел мелким, с тонкой костью. Странно, думал Михаил. Или Отбраковки все рослые, а Лин сделан по иной форме, по особому лекалу?

Предводитель назвался Ланиусом. Усадил гостей в зале, сделанном из стекла, но заполненном живыми, извне привнесенными, предметами: из дерева, из кожи, из кости и меха. Нил почти сразу убежал в компанию Первых: учиться играть в игру старших людей, тафл. Фигуры в той умной забаве будто бы повторяли фигуры из стекла, занимающие мыс. В Луте эту игру хорошо знали, и водили в ней похожими фишками-самостругами, в мизинец величиной.

Лин же остался, и Михаил от него не отошел.

— Я в вожаках не так давно, — рассказывал Ланиус медленно, глядя на подопечных, — предшественник мой не уберегся, пожрал его Метельный Зверь. Замел, до костей обглодал. Места тут опасные. Гости редко заходят, а те, что заходят — лучше бы подальше держались. Вы как нашли?

— Карта Вторых, — ответил Лин.

Ланиус посмотрел с новым чувством.

— Смотрю, и тебя самодива поцеловала. У нас тут… не все выжили после. Зачем вы здесь?

Лин подался ближе.

— Если знаешь про Оловянную, знаешь и то, что Эфорат теперь не преграда. Тамам Шуд явится, с ним и Оскуро придут.

— Предлагаешь на защиту людей выйти? — устало вздохнул Ланиус. — Что нам с того?

— Не только людей, — тихо сказал Лин, — Лута. Оскуро сытыми не бывают, тебе ли не знать. Сперва людей заедят, после за остальное возьмутся. И будет только черное и золотое, царство Оскуро и царство Нума.

Ланиус нахмурился, отвернулся, обратив к собеседникам неживое лицо.

— Эфорат нас отринул. Люди, дай им волю, толпой камнями забросали бы. Пусть их.

Михаил в разговор не лез. Понимал, что на сурдо беседовали только из вежливости. Так — свободно бы на палитре своей болтали.

Ланиус поднялся, извинился сухо и пошел к своим. Лин смотрел ему вслед, вцепившись пальцами в острые колени.

Михаил кашлянул, привлекая внимание.

— Ну, что? — спросил негромко. — Упрямый парень.

— Не упрямее меня, — улыбнулся Лин. — Погоди. Ему надо все обдумать и решить… И понять — нет другого выхода для него. Мы не созданы для того, чтобы сидеть под камнем. Мы — воины.

Самоубийцы, подумал Михаил с горечью, вот вы кто. Сам укрепил сердце, запрет себе поставил. Не жалеть. Жалость не продуктивна. Эти, Первые, на взгляд большинства были живым оружием, а оружие без боя не существует. Тускнеет, прахом рассыпается.

Лин потерянным не выглядел.

— Ты говоришь, арматор тебе — побратим, — заговорил Михаил, катая в ладонях стеклянный камень, теша глаза всполохами-искрами внутри, — как так вышло?

— Волей Лута, — Лин вновь задумчиво улыбнулся, будто вспомнив что, — он оказался в Эфорате, и Эфоры приговорили его, как недостойного, как илота. Я должен был убить человека — то была бы моя ступень. Руки мои облегли бы красные перчатки. Но я того не сделал. Мы бежали из Эфората, и пленник тот оказался арматором, приютил меня в Башне.

Михаил молчал. Нил закончил играть, и Оловянные восторженно зашумели. Молодые голоса высоко летели; казалось, от них ярче горит ядро куба, теплее делается.

— Он хороший, Гаер, — мягко проговорил Лин, — много лучше, чем сам о себе думает. Я его видел. Я его знаю.

Михаил смотрел и не знал: или он болван, или Лин дурак. Или они оба.

— И пусть он остается Башне хозяином, нежели власть другой возьмет, — продолжил Лин еле слышно.

— А есть кому перенять?

— Я видел, — повторил Лин, и до Михаила дошло, что не о физическом зрении речь.

Задумался. Лжецом Первый точно не был.

— Что же, если откажется Ланиус за тобой идти? Силой принудишь?

Лин помолчал, глядя на свои руки. Плотникову помстилось: кисти у Оловянного подрагивали. Или свет играл? Но, прежде чем сумел убедиться — Лин сцепил пальцы в замок. Поднял на Михаила глаза:

— Он согласится. — Сказал невесело. И добавил про него, но как будто про себя. — Ему, видишь ли, совсем не из чего выбирать.

***

— Почему ты — Ланиус? Кто нарек?

Ланиус помолчал. Собирали ужин, можно было поговорить о пустом.

— Человек один заблудился, упал на Хом Полыни. Так вышло, что я его нашел. Отбил от Хлада, насадил врага на колья: мы против существ этих ловушки ставим, чтобы близко не подходили…Так пришлец после все повторял — Ланиус, Ланиус…Так и прилипло.

Сказав, умолк.

Михаил с Лином переглянулись.

— А что с ним после стало, с человеком этим? — осторожно спросил Лин.

Михаила это тоже занимало.