"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)

Отряд, разумеется, заметили, и крестьяне высыпали на площадь узнать, с чем пожаловали служивые.

– Здорово, мужики! Заночевать у вас можно? – выкрикнул Раден, не слезая с коня.

– А кто такие будете? – раздался голос из толпы.

– Сами не видите? Дембобилизованные, – нарочито исковеркал слово ротмистр. – Вот, теперя до дому пробираемся.

– Знаем мы таких! А потом от вас сплошное безобразие! – выкрикнул тот же голос.

Раден посмотрел на говорившего. Им оказался здоровенный нагловатый мужик явно призывного возраста, и ротмистр резко ответил:

– По себе, что ли, судишь? Чай, пока до дому добирался, немало набедокурил по дороге?

Собравшиеся дружно заржали. Видно, нрав односельчанина был им прекрасно известен. Другое дело, что все проказы, относившиеся к чужим, воспринимались здесь как молодечество, а к ним самим – преступление.

Обычная людская двойственность, многократно усилившаяся на фоне всеобщего развала.

– Тоже мне, желают ангелами показаться! – после некоторого молчания отозвался мужик.

Пока шла эта короткая перепалка, Сухтелен внимательно осматривал деревню. Точнее, ту ее часть, которую можно было увидеть не сходя с места.

Избы были так себе, ни особого достатка, ни крайней нищеты. Обычная картина нечерноземной кондовой Руси.

Впрочем, избы подполковника особо не интересовали. Дорогой офицеры предпочитали постоянно находиться вместе, и уж если останавливаться на ночлег, то в отдельных строениях, расположенных подальше от основных домов.

Дважды подобные меры предосторожности спасали жизнь, позволяли отбиться от переменчивых в своих настроениях местных жителей, решавших ночной порой поживиться за счет случайных гостей. История любит повторяться, потому приходилось и дальше следовать этому правилу.

И сейчас Сухтелен углядел на отшибе у самой кромки подступавшего с другой стороны к деревне леса большой, явно заброшенный овин. Особых удобств он не сулил, да офицеры их и не искали. Была бы крыша над головой…

– А везете с собой что?

И этот вопрос был знаком. Мужики каждый раз прикидывали, есть ли возможность поживиться, или риск будет неоправдан. Все же проезжие вооружены и, защищая свое добро, вполне могут пустить оружие в ход.

С тех пор как не стало закона, правым оказывался сильнейший, и наверняка не один бывший солдат из этой деревни по дороге домой прихватил себе все, до чего смог дотянуться. И хорошо, если подобный грабеж обошелся без крови!

– На продажу – ничего! – отрезал Раден.

Его правый глаз слегка косил, что в сочетании с рассекающим лоб шрамом и неаккуратной бородой придавало барону разбойный вид.

– Послушайте, мужики, а овин у вас там пустует? – вступил в разговор Сухтелен.

Небо было затянуто уже наполовину, и приближающийся дождь заставлял ускорить течение переговоров.

– Пустой, да вам-то что? Мы оружных в своей деревне не потерпим. Мало ли чего у вас на уме! – объявил внешне довольно благообразный мужик, вполне похожий на старосту.

– Так какая это деревня? Он же за околицей!

– Все едино, рядом. Ночью пойдете шарить по избам. Вас эвон сколько, и все при винтарях.

– А что нам, с голыми руками до дому переть? Тогда при удаче без штанов дойдем, а нет – сгинем по дороге, – откровенно усмехнулся Раден.

– Нет, вы сдайте оружие миру на хранение, тогда милости просим! Утречком же перед дорогой мы его вам возвернем в целости и сохранности, – невинно предложил «староста».

Такой плохо скрытый интерес сквозил в его плутоватых глазенках, что часть офицеров не выдержала и рассмеялась. Желтков, юмора не ценящий, машинально потянулся к кобуре и лишь в последний момент отдернул руку.

– Ладно, мужики. Пошутили, и будя. – Раден старательно имитировал простонародную речь. – Не боись, нам ваша деревня без надобности. До своей бы добраться. Мы до утра из овина даже вылезать не будем. Что вам, пустого сарая жалко?

На площади загалдели. Судя по репликам, крестьянам было жалко не овина, а себя. Мало ли вооруженных людей бродят по дорогам, и поди разбери, что у них на уме: честное желание провести ночь под крышей или желание пощупать баб и пограбить мужиков? Чужая душа – потемки. Но ежели пришельцы оставят свое оружие, то вполне можно совершить христолюбивое дело: предоставить нежданным гостям ночлег.

– Да поймите, мужики! Я с первого дня на фронте. Мне без винтовки – как без портков! – запальчиво выкрикнул Раден.

– А коли ты – тать, али того хуже, офицер? – выкрикнули из толпы, и остальные согласно завопили.

Даже самому крепкому терпению бывает предел. Рука ротмистра вцепилась в ремень, готовясь сдернуть винтовку с плеча.

И тут свое веское слово сказал Желтков.

Вернее, не слово, а довольно пространную тираду, воспроизвести которую не смог бы никто.

Крестьяне замолкли, пытаясь переварить услышанное. Несколько человек зашевелили губами, силясь запомнить речь, да куда там! Здесь надо как минимум иметь врожденный талант, да плюс к нему послужить для практики сверхсрочным вахмистром, а еще лучше – боцманом.

Ни вахмистров, ни боцманов в деревне не нашлось.

– Короче, мы ночуем, а утром покидаем вашу деревню к чертовой матери, – подытожил Раден, направляя коня к овину.