"Фантастика 2023-146". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)

– Ничего. Мы без света, – с едва сдерживаемой страстью прошептала Вера и сама сделала первый шаг.

Пальцы не смогли удержать трехлинейку. Приклад глухо ударился об пол. Неожиданный звук на короткое мгновение привел Орловского в чувство. Рука машинально перехватила оружие. И сразу собственная страсть показалась смешной, Верина – подозрительной. По краю же сознания скользнула мысль, для чего, собственно, Яшка с таким упорством пытался свести вместе приятеля и секретаршу? Не из пустого же желания угодить другу!

Или просто хочет увести из семьи? Семейный человек не может быть свободным, вот Яшка и старается, чтобы ничто не связывало Орловского с его прежней жизнью.

И тут же вспомнилась Маша. Встревоженная и старающаяся скрыть свою тревогу там, в недоброй памяти госпитале. Она сидела у изголовья, поглаживала Георгию руку и молча смотрела ему в глаза. И было в этом взгляде все: и радость, что он остался в живых, и попытка разделить с ним боль, и утаенный даже от самой себя укор в его неосторожности и презрении к смерти.

Не могла она, дочь кадрового офицера, сказать ему, чтобы не шел впереди, берег свою жизнь, ибо понимала, что выше всего есть долг, а смерть – не более чем шаг к бессмертию.

Он посмеивался, рассказывал, как досталось германцам в том коротком бою, восхищался солдатами, растроганно вспоминал простреливаемое поле в дыме разрывов и их, несущих своего командира и пытающихся как-нибудь прикрыть телами, чтобы во что бы то ни стало донести – живого. Вспоминался примчавшийся Аргамаков. В японскую он командовал полуротой, в которую попал Орловский, в великую дослужился до командира полка.

Мечтал, как скоро поправится, получит отпуск, и они смогут провести его втроем. Он, она и Дениска. Благо на фронте относительное затишье. Последнее перед решительным, гарантирующим долгожданную победу наступлением.

А потом, она еще была с ним, неожиданным грозовым раскатом ударила весть об отречении императора. И стало ясно, что никакой победы не будет. Не нужна она отныне ни солдатам, ни народу, разве что кучке жалких политиканов, наконец-то захвативших власть и теперь не знающих, что с ней делать.

Маша уехала в конце марта, когда разваливалось решительно все, и они вместе решили, что ее место – рядом с сыном. Георгий же приедет, как сможет. И вот…

Все эти воспоминания промелькнули мгновенно. Впечатление же было – словно окатили ледяной водой.

Вера все еще медленно шла навстречу, только никакой доводящей до умопомешательства страсти Орловский к ней не испытывал. Более того, теперь в приближающейся девушке вновь мерещилось что-то зловещее, и лишь было непонятно что? Разве красноватый отблеск глаз, хотя это, кажется, лишь отражение уличного костра. Или не отражение?

Темнота не позволяла ничего рассмотреть, и Орловский скорее почувствовал, чем увидел, как руки Веры начали медленно подниматься, чтобы лечь на его плечи. Еще миг и…

Нет!

Георгий уклонился в сторону, проскользнул мимо девушки и уже от порога запоздало пробормотал:

– Извините, сударыня! Мне надо кое-что срочно спросить у Якова. Вопрос жизни и смерти!

В следующий миг он стоял в приемной. Неяркий свет после кабинетной тьмы слепил глаза, но в душе вместо предполагавшегося стыда (сбежал от девушки, позор!) было такое облегчение, словно он только что избежал величайшей в жизни опасности.

Орловский почувствовал на себе недоумевающие взгляды ожидающих людей, машинально принял гордо-независимый вид и едва ли не строевым шагом направился в коридор.

Уже там, среди отнюдь не поредевшей к ночи толпы, он начал потихоньку приходить в себя. Самое главное из того, что он сегодня узнал, была, без сомнения, весть о приближении к Смоленску воинского отряда. А значит, требовалось срочно поменять все планы. В том смысле, что ни о каком отъезде отныне не могло быть и речи.

Но люди ждали, рассчитывали на него, и надо было их предупредить, сказать, пусть едут сами.

Хотя… Машинистам-то точно можно оставаться здесь. Никакая банда из Рудни теперь сюда сунуться не посмеет, а посмеет, так здесь и поляжет.

Раз уж неведомый полковник сумел собрать в нынешней обстановке воинскую часть, то в его умении воевать никаких сомнений быть не могло. По крайней мере, у людей понимающих.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Автомобиль скрылся за ближайшим холмом. Улеглась поднятая им пыль. Лишь удаляющийся звук мотора какое-то время долетал до окраины села, а потом утих и он.

– Что ж, Александр Дмитриевич, пора и нам… – Аргамаков оторвался от созерцания дороги. – Следующий отдых, надеюсь, будет уже в Смоленске. Если наш флотский друг не поспеет туда одновременно с нами.

– Все готово. Через полчаса можем выступать, – привычно подтянулся Канцевич.

– Хорошо. Командуйте. А я пойду попрощаюсь с нашим милейшим хозяином. Даже странно сохранить такой оазис посреди нынешнего запустения.

– Бог не без милости, Александр Григорьевич. Может, еще все вернется, – вздохнул начальник штаба.

– Может быть, – несколько рассеянно кивнул Аргамаков.