"Фантастика 2023-197". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)

До лагеря пришлось идти не менее двух дней, и для моего нынешнего тела это оказалось сложным испытанием. Прогулка по лесу – это вам не марш по гладкому асфальтовому шоссе. Приходится поднапрячься.

Однако прежде, чем мы достигли лагеря, мне пришлось пережить пару странных моментов и понять, что же я смог потерять, а что, не ведая того, приобрел. Первый инцидент случился на втором привале, когда я, уставший, без сил свалился прямо на землю, дивясь, что от ночевок на земле не застудил себя на смерть, и тут же провалился в сон. Ночью же меня будто бы кто-то поднял, тронув за плечо. Но кто? Гномы дружно храпели на все лады, периодически переходя на фальцет. Фалько дремал около костра, склонив голову и не выпуская рукоять меча. Один из гномов, выставленный на пост, тоже сладко посапывал. Лагерь был фактически беззащитен.

Я встал и двинулся к костру, чтобы разбудить нашего дневального.

– Эй, парень. – Я наклонился над посапывающим гномом. – Кто же так службу несет?

Низкорослик открыл сначала один глаз, потом другой, бросил на меня мутный взгляд и снова углубился в сон.

– Да уж, компания, – хмыкнул я, и тут накатило.

Меня буквально захлестнуло что-то, потащило в лес. Я бежал, лавируя между стволами и низко свисающими еловыми ветками, перепрыгивая через корни и ямы, продираясь через кусты. Гонка в никуда продолжалась ровно столько, чтобы позволить мне добраться до поляны, окруженной черным сосняком. Тут я снова смог управлять своим телом, и единственное, что мне нужно было, – это вернуться в лагерь. Развернувшись, я шагнул назад и в недоумении остановился, решительно не представляя, куда идти. Странное чувство из неясного, почти неосязаемого морока превратилось в какое-то нашептывание в голове. Создавалось впечатление, что в черепной коробке у меня засел целый хор, который пытается распеться невпопад. Минута такой какофонии была сущим мучением, и вдруг внутри моего сознания всплыла пылающая надпись, смысла которой я сразу не смог уловить.

«Горт!»

Буквы ревели пламенем, отбрасывающим снопы искр, температура надписи, наверное, была нешуточная…

«Горт!»

Я закрыл глаза и прислонился к стволу дерева. Ноги дрожали, во рту пересохло, а надпись в сознании только разгоралась. Еще чуть-чуть, еще немного, и я, наверное, реально почувствую ее испепеляющую силу. И вдруг все пропало, исчезло, оставив недосказанность и слабость. Я же в изнеможении опустился на землю, и рука моя уперлась в каменную плиту. Немного придя в себя, я провел по камню рукой, потом еще раз, а после встал и начал внимательно рассматривать находку. Делать это в ночном лесу было сложно, но можно, и смутило меня вот что. Ладонь с самого начала ощутила прямой угол, а в природе не бывает правильной геометрии. Если ты видишь ровный круг или квадрат, то тут не обошлось без человека. Плита была старая, поросшая толстым слоем мха, и мне пришлось потрудиться, чтобы очистить ее полностью. И тут сквозь тучи показалась луна, подарив немного бледного света. Буквы, еле различимые, шли по краю плиты и были настолько затерты временем, что прочитать надпись было попросту невозможно, однако посреди плиты имелась прямоугольная выемка. Шальная мысль проскочила в моей голове, и, чтобы подтвердить догадку, я вытащил из сумки, с которой не расставался, дневник великого мага и, положив его в выемку, довольно усмехнулся. Книга встала в паз ровно, без зазоров, как будто неведомый зодчий создал плиту именно для этого. Едва книга встала в паз, надпись по краям плиты оформилась, засветилась, стала почти осязаемой, и вдруг началось волшебство.

Будь я в своем мире, наполненном высокими технологиями, я бы мог сказать, что это голограмма. Я даже машинально осмотрелся на предмет кабеля, или проектора, спрятанного в кустах, но ничего не нашел. Тем временем пылающие буквы начали отделяться от плиты, и в медленном завихрении формировать неровный круг над фолиантом. Буква за буквой, слово за словом, предложение за предложением древний алфавит ускорял свой бег, приобретая форму. Очертание черепа, овал лица, нос, брови, передо мной строился магический портрет, и вскоре на меня уставилась здоровенная мерцающая физиономия давно уже немолодого человека, с острыми чертами лица, крючковатым носом и подбородком, которым можно было выколоть глаз. Волосы грязными сосульками ниспадали на невидимые плечи, а закрытые глаза готовы были, похоже, в любой момент распахнуться.

– Жеваный напильник! – Дрожащий луч крохотного фонаря скользнул мне по глазам.

– Сам удивлен, – бросил я, попросту не в состоянии произнести что-то другое. Пылающий образ парил над плитой, а я и невесть откуда взявшийся Коба, как два школьника, впервые увидевших вживую женские прелести, стояли, открыв рот, и не могли произнести и слова.

– Проси, Горт внемлет! – прогремело у меня в голове.

Я решительно ничего не понимал, однако Коба, уловивший то же самое, восторженно подпрыгнул и громко зашептал: