Входная дверь отворилась, и на пороге показался высокий мужчина в черной рубашке и брюках. Я помнил его другим. Тогда его лицо было диким, отчаянным, будто наполненным яростью. Сейчас же передо мной была скала. Даже подумалось, а не забрала ли Пустота у него чувства, как у меня когда-то? Магистр замер у входа, не подходя к воротам. Я же терпеливо ждал, пытаясь понять, узнал он меня или нет.
— Перепутали дорогу, месье Эйлеан? — колко спросил мой собеседник, и перед глазами тут же возник юноша, которым он когда-то был. — Не помню, чтобы приглашал вас в гости.
— У меня к вам важный разговор, магистр, — ответил я, не зная, как к нему обратиться. Варне? Вейран? Кто он теперь?
— Для важных разговоров есть дневное время суток. Или боитесь, что вас здесь увидят? — Он откровенно насмехался, а мне хотелось стереть ухмылку с красивого, но безжизненного лица.
— Прошу уделить мне четверть часа, и тогда сами решите, стоило ли приходить.
Защита исчезла. Я перешагнул черту, отделявшую меня от собеседника, и подошел к нему, чувствуя, как щиты возвращаются на место.
— Слушаю вас. — Андре скрестил руки на груди и уставился на меня тяжелым немигающим взглядом. Почему Пустота не преобразила его? Почему она так поступила со мной? Видимо, этот тип устраивает ее таким, какой есть.
— Мне стало известно, что группа лиц в Альсенбурге хочет сорвать печати и выпустить Пустоту из ее тюрьмы, — сказал прямо. — Пока не знаю, кто именно, но собираюсь найти.
— Вы зря тревожитесь, месье Эйлеан, — ответил Андре. — Я здесь и, уж поверьте, не дам этому произойти. Да и сама Пустота никуда не рвется. Если бы ей была нужна свобода, она попросила бы меня. Хоть раз за все это время.
— Рад слышать, но все же надо принять меры, усилить охрану…
— Вы видите здесь охрану? — перебил магистр.
И правда, никого… Абсолютная пустота.
— Но как же? — попытался возразить, только кто меня слушал?
— Вы полагались на других, месье Эйлеан, — продолжил Андре. — Но тени не спасли вас от моего покушения. Спасла Пустота, и то лишь чудом. Не спасли они вас и тогда, когда магистрат едва не канул в пропасть. Нельзя доверять людям, месье Эйлеан. Они обманут и предадут. Доверять стоит лишь себе.
Я вздрогнул. На миг стало страшно. Был ли он человеком, этот магистр? А если был, то как таким стал?
— Если бы я доверял лишь себе, меня бы уже не было в живых, — сказал ему. — У вас хорошая защита, но все предусмотреть невозможно. Будьте осторожны, магистр. От вас зависит равновесие.
— Это уже не ваша забота, — прозвучал ответ.
Я развернулся и пошел прочь. От встречи осталось двойственное впечатление. Было жутко — это определенно. Неужели я сам был таким же? Если это действительно так, Пустоту стоит поблагодарить дважды. И неужели он не понимает, как уязвим? Он ведь не божество, а человек. Людям свойственно ошибаться, делать неправильный выбор, недооценивать опасность — или же, наоборот, переоценивать ее.
Что же делать мне, если магистр пустоты отказывается видеть дальше собственного носа? А в чем, собственно, вопрос? Моя работа — находить доказательства и делать так, чтобы люди, виновные в преступлениях, понесли за них наказание. Вот и сейчас стоит заняться своей работой. Встретиться с Вики, понять, кто именно желает расшатать хрупкое равновесие, — и уничтожить угрозу. А потом можно будет ткнуть носом магистра в свершившийся факт.
Да, именно так. А утром меня ждал еще один визит. Важный и нужный для того, чтобы все встало на свои места. Визит к Полине Вейран.
ГЛАВА 6
О том, что у меня есть сосед, говорило многое. Во-первых, ночью иногда раздавался едва слышный хлопок двери. Во-вторых, исчезала пища. Я подумал — и начал оставлять еду на видных местах. Мне самому надо было достаточно мало, а мальчишке в его… семнадцать, наверное, — много. Мне такое соседство ничуть не мешало. Устраивает волчонка жить в полуподвальных помещениях первого этажа — и пусть живет, а у меня были свои заботы. С утра — собственные тренировки и настройка новых зеркал. По вечерам — работа с Филиппом, которого я гонял по башне и вокруг нее так, что пыль стояла столбом. Это же надо — так мало заниматься при таком большом потенциале! К счастью, его семейка пока не подозревала, где пропадает их младшенький, иначе проблемы сами возникли бы на пороге.
Самое забавное, что Фил и волк ни разу не пересекались. Волк специально дожидался, пока брат уйдет, и только потом высовывал нос. Или уходил раньше, чем приходил Филипп. Мне было смешно наблюдать за этой возней. И любопытно, когда же эти двое встретятся.
Наверное, так бы продолжалось и дальше, если бы не произошел целый ряд событий, которые помешали моим наблюдениям. Во-первых, в столицу вернулся герцог Дареаль. Об этом рассказал раздосадованный Филипп.
— Нет, ты представляешь? — говорил он. — Мать с отцом — ничего, а Этьен сразу: «Куда это ты собрался?» Подозревает, что я Вилли прячу, что ли? Еще и проследить за мной попытался. Я прямо у него из-под носа ушел в зеркальный коридор.
— Не зеркальный, а пустотный, — поправил я.
— Да какая разница? — взвился брат.
— По-твоему, никакой?