"Духовные дети мои! Мир наш держится мудростью Всевышнего и постоянным попечением Победителей, без которых наш павший под влиянием козней Князя Мира Сего человеческий род давно бы уничтожил весь мир и сам себя. Неустанно трудится Князь, сея ложь и нечеловеческое зло повсюду. Неустанно трудятся Победители, пресекая почти все попытки воинов Сатаны прорваться в наш мир. А наши монастыри и священники всё время работают над тем, как справиться с теми мелкими грехами, на которые не стоит отвлекать внимание Победителей, занятых важнейшими делами. Вы ведь знаете, что, потревожив не по делу Гневного Победителя, можно получить такое наказание, которое во сто раз превосходит ничтожное зло, для борьбы с которым его отвлекли. Потревожив не по делу Доброго, мы не дождёмся от него или неё помощи, когда она действительно необходима. А Надзиратели карают за такое всех потомков провинившихся до пятого колена.
Но порою встречаемся мы с действительно страшным злом, и донос, который поступил из Колинстринны, создавал впечатление, что прорвались сюда ближние слуги Сатаны и создают там гнездо дьявольское, настолько страшные деяния там описывались и настолько в цельную картину они складывались. Но мы не сразу поняли, как хитро поступили слуги Отца Лжи: они замаскировали подлинных носителей богомерзости, представив их как бойцов со страшным злом. Когда мы начали это понимать, мы, рассчитав силы свои и действительную опасность, обратились за помощью к Сутру Воителю, и вчера получили в молитвах своих ответ от него, что разгромлено гнездо диавольское, и похвалу, что позвали его вовремя, чтобы заделать дыру из ада в наш грешный, но стремящийся очиститься, мир. Всё было задумано хитро. Ведь, осудив невинного по облыжному доносу и вознаградив лжецов, наш Имперский Суд сам, скажем прямо, превратился бы в сатанинское прибежище, и страшно подумать, сколько зла он сотворил бы в таком случае. Были в истории страшные дни, когда нечто, созданное с очень благими целями, превращалось в страшное орудие зла. Поэтому и у нас, и у Единобожников в духовном суде присутствуют священники другой веры. Все мы несовершенны, все ошибаются: и люди, и народы, и монастыри, и церкви. Ошибаются даже Победители, лишь Вседержитель безгрешен, но он слишком высок для нас, более высок даже, чем Император для позорной рабыни-шлюхи".
Многие взоры обратились к Ангтун, и она, не выдержав, закричала: "Я не шлюха, я наложница!" Она вся покраснела, не только лицом, от стыда. Те, кто стояли вблизи неё, шушукались: "Стыд у неё есть. Не зря её Патриарх благословил". Но это не мешало им потихоньку хихикать над выкриком.
А Патриарх продолжал.