"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)

– Заткнись уже!!! – рычит немертвая, до хруста сжимает увенчанный клинками лук.

Тиморис втягивает голову в плечи, будто схватил мешком по макушке.

Губы нежити дрожат в оскале, глаза слепят белой лавой.

Тиморис затравленно отворачивается, ложится спать...

Эгорд закрывает глаза, в подсознании шумы воздушных рек и крыльев дракона. Уснуть под них труднее, но засыпать приятнее.

Тело ощущает резкий толчок и потерю равновесия, будто гигантская ладонь теснит в сторону. Веки подпрыгивают, больно бьют лучи солнца.

Уже утро!

Ладонь прикрывает глаза, другая отчаянно держится за гребень, Эгорд скользит вниз по круто наклонившейся спине дракона, повисает на ремнях и руке. Рядом, сквозь место, откуда только что отпрянул дракон, с ревом проносится огненный шар величиной с бочку, исчезает в облаках.

– За нами погоня! – кричит Милита.

Часть 2. Глава 10

За бешено вьющимся костяным хвостом мелькают три драконьих силуэта. Из ноздрей и пасти красного валит дым и языки пламени. Зеленый всей кожей источает клубы ядовитых испарений. В ледяной ауре синего красиво преломляются солнечные лучи.

Тиморис расклеивает глаза, рот трещит по швам в бегемотьем зевке.

– Эй, что так трясет?.. Милита, ты разучилась управлять этой громадиной? Веди ровнее...

– Голову пригни, дурень!

– Сама ты... красивая! Делать мне нечего...

– На хвосте драконы!

– Ага, те самые, из джунглей, а верхом сидят дикари, хотят вернуть меня в племя, соскучились по моей...

С обеих сторон пролетают громадное огненное ядро и не менее громадный ледяной клинок, а в трех пальцах от головы Тимориса – сгусток зеленой жидкости в горячей пелене такого же ядовитого цвета, капля выстреливает в доспех воина, металл шипит, уродливая ямка источает дым.

– Мама! – визжит Тиморис, поворотом головы чуть не сворачивает шею, глаза как сливы, в них отражается драконья троица. – А-а-а! Лети, скотина костлявая, уноси крылья! Милита, скажи своей корове, пусть летит быстрее!

– Эгорд, заткни этого припадочного! – кричит немертвая. – Или выкинь!

Воин-маг прыжком оказывается рядом с Тиморисом, валит на хребет дракона-нежити вместе с собой, над ними пролетает широченное лезвие льда, Эгорд всем телом ощущает холод.

Поднимает голову, Милиту должно разрубить надвое...

Немертвая по-прежнему на шее крылатого слуги в хищной позе, капюшон покрыт инеем.

Позади нескладный рычащий хор.

Милита резко разворачивает дракона к преследователям.

– Совсем спятила, дохлая?! – кричит Тиморис. – Нас же в пыль сотрут!

– Нас и так собьют, рано или поздно, если будем удирать, – громко, но спокойно говорит Эгорд.

Драконы наперебой рычат, увеличиваются, ближе и ближе, тяжеленные крылья вздымаются и падают легко, как птичьи, смыкаются ударом то вверху, то внизу. Вокруг ящеров пышут огонь, лед и яд, похожи на призраков.

Эгорд метает в ядовитого три ледяных шара подряд, дракон уклоняется просто, будто не уклон, а танец.

– Бесполезно, – говорит Милита. – Лед слишком медлителен.

Сюда бы Камалию с ее лучами, думает Эгорд, в груди покалывает, в смертельном бою воспоминания о потере особенно болезненные.

Из разинутых пастей срываются снаряды всех мастей, летят сокрушительными кометами, Тиморис вопит, прощается с жизнью. Милита проводит маневр, похожий на тот, что проделал зеленый, мир переворачивается, Эгорд прижимает себя и Тимориса к драконьей спине.

Все возвращается на места, Эгорд успевает понять: все не только живы – если можно так о нежити, – но и целы. Драконы близко, можно разглядеть каждую чешуйку.

До столкновения с зеленым – миг...

Тот разевает пасть, сверкают клинья зубов, в горле уже бурлит новая порция отравы. Костяной резко уходит вбок и вверх, зеленая тварь проносится мимо, Милита что-то выкрикивает. Костяной разводит челюсти, оттуда выливается поток рыбьих скелетов, окутанных фиолетовым свечением, косяк обволакивает зеленого, рыба-нежить грызет жертву.

Ядовитый дракон воет, в панике крутится на месте, дергается. Поры между чешуйками бешено сокращаются, брызжут фонтаны яда. Облако кислотной отравы раздувается, плотнеет.

Тиморис во все глаза смотрит на бесящихся рыб.

– Давай, мои хорошие, жрите гадину, так ее! – орет в истерическом веселье.

Милита разворачивает костяную громадину по широкой дуге, горизонт наклоняется, Эгорд и Тиморис напрягают мускулы удержаться, фиолетовое пламя на удивление скользкое.

Ледяной и огненный драконы тоже разворачиваются, в разные стороны, но с завидной симметрией, будто распускается пестрый цветок.

Тело зеленого безвольно падает. Кислота съела рыб, но дракону не легче: прожорливая нежить изодрала чешую и кожу, оголенная плоть сгорела в ядовитом облаке, к воде камнем приближается окровавленный силуэт, из мяса торчат кости...

Милита берет курс на огненного, тот мчится навстречу с удвоенным гневом, чешуя горит как свежие угли.

– Рыбок больше нет! – кричит Тиморис. – Чем драться-то?!

– До стычки целых полминуты, придумаем что-нибудь! – улыбается Милита, похоже на оскал.

Тиморис устало роняет голову, мол, делайте, что хотите, помирать так помирать.