"Фантастика 2024-46". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)

Это было то, над чем я работал последнее время. Хитрая штука, меня в свое время опять же Варгас научил. Рассказал, что с помощью ее он в свое время уложил одного наркобарона в Тегусигальпе. А сейчас я вот. Я сменил барабан на «Берте», поставил самодельный. На семь патронов. Устройство было ненадежным, в общем-то одноразовым. Я даже закончить его не успел толком.

Но оно сработало.

И патрон я сделал сам. Такой, как надо. Пороху побольше насыпал.

Перца отбросило, он с железным звуком брякнулся о ферму и свалился на мост, в сосульки.

– Привет из Тегусигальпы, – сказал я.

Давно готовил. Давно.

Перец лежал, не шевелился. Изо рта и из носа текла кровь. Я еще спросил, ну, не удержался.

– Ну что? – спросил я. – Кто тут вторичный продукт?

Перец не ответил. Лежал. Застряв между вертикальными сосульками.

– И вообще, – сказал я. – Ты не один такой умный тут.

И я сделал то, что хотел давно сделать уже.

Я прочитал стихи.

Думал Перец, будет крут,
А теперь он просто труп.

И это были не «Анаболики», это был я сам. Скромное двустишие, с неточной и слабой рифмой. Но надо же с чего-то начинать?

Жаль, что ничего он не слышал. Жаль. Герой. Звезда упала. Достал фотик, запечатлел, опять не удержался. Для истории пригодится.

Тут я увидел меч. Меч поблескивал рукояткой. Я наклонился и поднял его. Отличная все-таки вещь. Интересно, кто сделал? Круче супербулата, идеальный баланс, лезвие в бешеном узоре.

Трофей. Теперь он принадлежит мне, как победителю. Теперь он мой. Я спрятал меч в ножны и повесил его за спину.

Вот так, Персиваль Безжалостный, вот так. Я победил. Победил. Но сейчас надо было спешить. Спешить.

– Пока, – сказал я.

И побежал наверх. Наверху у меня было еще много дел.

Апраксин Бор

Кокосов сломал табуретку, подкинул в костер ножки. Сырые табуретки горели плохо и дымно и тепла давали мало, но все равно другого тепла не было. Зимин подвесил над огнем котелок и стал греть воду. Сидел и думал. О том, что все это происходит не с ним. То есть с каким-то другим Зиминым, не совсем настоящим. Тупым Зиминым.

Настоящий Зимин никогда не отправился бы в подобное путешествие. Потому что он был не дурак. Неизвестно с кем, неизвестно зачем…

Глупый поступок.

Фантастически.

Катастрофически.

Они сошли почти в три часа, на глухой станции, настолько глухой, что на вокзале даже не было вывески, а на циферблате каким-то чудом сохранившихся часов отсутствовали стрелки. Зимин поинтересовался, как называется сие поселение, Кокосов ответил, что разъезд называется как-то разбойничьи, то ли Кудеяровка, то ли Большие Кистени. Но разбойников здесь уже почти нет ввиду отсутствия кормовой для них базы.

Зимину Кистени не очень понравились, но отступать было некуда – поезд тронулся, медленно набирая скорость. Зимин представил, как он будет бежать за поездом, кричать, молотить кулаком в дверь и как это будет выглядеть жалко и позорно. Надо было не соглашаться вообще, чего сейчас уж…

Поезд прибавил хода и быстро убрался, Зимин с тоской проводил красные огни и спросил:

– А на машине сюда нельзя доехать?

– Нет. Тут еще весной половодьем мост снесло, так что только на поезде. Да и то по требованию, пришлось уговаривать. В этих местах не очень любят останавливаться.

– А что так?

– Дурные места, – сказал Кокосов. – Тут люди пропадают. Болота вокруг, военные базы заброшенные, черт-те что…

– Ну, понятно. И именно тут расположен Апраксин Бор?

– Ага, – отчего-то радостно сообщил Кокосов. – Я его случайно нашел. Сейчас расскажу. Нам надо только на дорогу выйти…

На дорогу выходили долго.

Заброшенная станция Кудеяровка оказалась довольно большой и мрачной. Здесь был и вокзал, построенный явно еще в девятнадцатом веке, заросший травой, провалившийся в землю и выглядевший страшно. Покореженный железнодорожный кран, штабеля сгнивших дров, железнодорожные бараки, и над всем этим покосившаяся водонапорная башня. Она понравилась Зимину особенно. Водяной бак был взорван и торчал в разные стороны лохмотьями и погнутыми рельсами, с которых во множестве свисали тросы и какая-то дрянь, покачивающаяся на ветру.

И ни огонька. Только луна, она здесь светила особенно ярко и от каждого столба тянулись в разные стороны причудливые корявые тени.

Кокосов долго искал узкоколейку, растерянно оглядываясь и хлюпая носом, но все-таки нашел, пнул рельс.

– Говорят, это к заброшенным рудникам дорога, – сказал он. – К урановым. Где они находятся – никто не знает, всех свидетелей уничтожили…

– Понятно-понятно. Пойдем поскорее, а? Ты говоришь, тут двадцать километров?

– Да. Но дорога прямая…

– Это утешает, – сказал Зимин и двинулся по линии.

Ему захотелось, чтобы все это поскорее закончилось. Чтобы они пришли в Апраксин Бор, обнаружили, что там ничего нет, чтобы Кокосов понял… Хотя, может, и не надо, чтобы он понял. Если он поймет, то, вполне вероятно, взбесится и станет опасным… Ладно, посмотрим. Зимин сказал себе, что не хочет ни о чем думать все двадцать километров. Кажется, вначале Кокосов говорил, что тут всего двенадцать…