Фантастика чехословацких писателей

От неожиданности Брок чуть не вскрикнул: биржа!

Да, так выглядела биржа с птичьего полета.

Брок вспомнил про стеклянное окно в потолке. .

Он видел биржу с прозрачной статуей Атланта, с муравейником черных цилиндров.

Человек в кресле нажал на что-то своими костлявыми пальцами.

Послышался душераздирающий звук, напоминающий вопли мартовских котов. Потом все стихло, и чаша в центре алтаря заговорила.

Брок тотчас узнал голос биржи.

Невнятица таинственных шепотов, шагов, возбужденных восклицаний сливается воедино с коловращеньем фраков, цилиндров, лиц..

Но пальцы Муллера снова касаются клавиш, глухой шум рассыпается на отдельные звуки, среди которых четко выделяются два писклявых голоса:

– Купил?

– Я понес убыток!

– Скверные времена!

– Муллдор падает...

– Сколько?

– Двадцать пять!

– Ого-го!

– Тс-с-с!

Их сменяет другая пара:

– А теперь что?

– Девяносто девять!

– А завтра?

– КАВАЙ..

– Проклятый голос!

– Удрал!

– Убил Орсага!

– Глаза ему вырвал!

– Кто?

– Голос!

– А Великий Муллер?

– Тс-с-с!

И еще один диалог:

– Курс белых падает. .

– Принцесса сбежала!

– Он ее похитил...

– Кто?

– Голос!

– А наш повелитель и кормилец?

– Хватит этого слащавого елея!

– Конец близок!

– Тс-с-с!

– Чего бояться? Приидет нечто большее, чем Муллер!

– Тайна «Вселенной» раскрыта!

– С бога сорвали маску!

– На бирже крах!

– Ну так кто победил?

– Тс-с-с!!

– Хватит вам шикать!

– Муллер погибнет! – А кто победит?.

– Он!

– Голос!

XLVI

«Герр Эрлеба!» Речь держит горбун. «. .побыл ослом – и будет!»

«Арестовать Чулкова!» Будто линяла целая собачья свора. «Смерть

паразитам!»

В этот миг Огисфер Мюллер приподнялся с кресла и нехотя взял на клавиатуре аккорд, который ему, похоже, давно опротивел. А затем с ледяным спокойствием крикнул в хрустальную чашу:

– Герр Эрлебах!

В серебристом диске на фоне черно-белой мозаики фраков и манишек появилась бледная, перекошенная от ужаса физиономия.

– Герр Эрлебах!

Человек пал ниц, воздев руки.

– Пощады! Пощады! – взмолилась чаша. Но Огисфер

Мюллер процедил с непоколебимым спокойствием:

– Герр Эрлебах! Девяносто пять! Шестьдесят четыре!

Красные зеркала, дверь номер семь!

Диск подернулся беловатой пеленой и снова стал ясным и прозрачным. Серебристая глубина стремительно пошла на убыль, и вот уже на экране – гостиница-трактир

«Эльдорадо». Под матовыми лампами в виде черепов за дубовым столом собралась компания авантюристов; об их ремесле Брок узнал тогда, побывав в Вест-Вестере. Когда же это было? Сколько времени минуло с тех пор?

Из знакомых здесь – горбун Чулков, безрукий убийца

Гарпона да еще великан, поймавший Брока в сети, и разжалованный, оскорбленный маршал Грант, который, судя по всему, вполне приспособился к новому окружению и не выделялся ни манерой говорить, ни одеждой, ни поведением

Речь держал горбун:

– Ну кто же из вас его поймает? Ко-ко-ко-ко… Может, ты, Гарпона, прикончишь его голыми ногами? Или ты, секретарь, дашь ему понюхать Шварцеву розу, напоенную старостью? Ла-ла-ла-ла! А на что годишься ты, Мурно, со своим любовным напитком? Тебе известно, сколько ему лет? Ты хочешь, чтобы он сгорел от любви к принцессе

Тамаре? Ме-е-е! Все вы остались в дураках с вашими газами, порошками и пилюлями! Кто из вас его поймает?

Ме-е-е!

– Он – не человек!

– Он бог!

– Бог не позволил бы себя поймать в сети!

– Нет бога, кроме Муллера!

– Значит, дьявол сильнее!

– Сильнее Муллера?

– Тс-с-с?

Все за столом как по команде приложили палец к губам. Но горбун знай себе кричал:

– Трусы! Неужели вы еще не поняли! Кто бы он ни был – бог, человек или ничто, но он сильнее и могущественнее нашего Муллера! А потому, пока не поздно, давайте играть в открытую! Перейдем на сторону сильнейшего!

К черту Муллера!

Огисфер Муллер снова привстал в кресле. Взял на длиннущей клавиатуре несколько безмолвных аккордов и наклонился к хрустальной чаше.

– Сударь Чулков!

Вся пятеро выскочили из-за стола, волосы у них встали дыбом, физиономии перекосились от ужаса.

Один Чулков остался на месте. Лишь резко отодвинулся от стола, так что стул жалобно заскрипел. Потом схватил стакан и с размаху швырнул его в потолок. Все вокруг неотрывно смотрели на него, то ли с тупым изумлением, то ли злорадно

Петр Брок ждал, что человек в кресле рассвирепеет, разнесет комнату в пух и прах, а голос его засвистит от злобы, как пуля.

Но ничего подобного не случилось. Такое впечатление, что у коротышки в кресле вообще нет ни нервов, ни гнева.

Нечеловечески бесстрастным, почти сонным голосом он обронил в микрофон

– Сударь Чулков! Девяносто пять! Шестьдесят четыре!

Красные зеркала, дверь номер семь!

Брок пристально следил за дрожащим от ярости горбуном, который треснул кулаком по столу и строптиво взвизгнул в потолок