Фантастика Рея Бредбери

День был чудесный и долгий. После ленча они перешли в гостиную, и он во всех подробностях описал им свою ракету, путешествие, и они кивали, улыбались, и мама ничуть не изменилась, и отец откусил кончик сигары и задумчиво закурил ее — совсем, как в былые времена. Вечером был обед, умопомрачительная индейка, и время летело незаметно. И когда косточки были гладко обсосаны и хрупко легли на тарелки, капитан откинулся на стуле и вложил все свое удовольствие в глубокий вздох. Вечер упокоил листву деревьев и окрасил небо, и лампы в старом уютном доме окутались в облачка розового света. Изо всех домов вдоль всей улицы доносилась музыка, звучали пианино, хлопали двери.

Мама положила пластинку на виктролу и закружилась в танце с капитаном Джоном Блеком. От нее пахло теми самыми духами, что в роковое лето, когда она и папа погибли в крушении на железной дороге. Его руки обнимали настоящую маму, и танцевалось удивительно легко.

— Не каждый день предоставляется человеку вторая попытка, — сказала мама.

— Завтра утром проснусь, — ответил капитан, — и окажется, что я в своей ракете, лечу в космосе, и ничего этого нет.

— К чему такие мысли! — тихо воскликнула она. — Не допытывайся. Бог миловал нас. Будем же счастливы.

— Прости, мама.

Пластинка кончилась вращающимся шипением.

— Ты утомился, сынок. — Отец указал мундштуком трубки: — Твоя спальня ждет тебя, и старая кровать с латунными шарами — все как было.

— Но мне надо собрать моих людей.

— Зачем?

— Зачем? Гм… не знаю. Пожалуй, и впрямь незачем. Конечно, незачем. Они ужинают, либо уже спят. Пусть выспятся, отдых им не повредит.

— Доброй ночи, сынок. — Мама поцеловала его в щеку. — Как славно, что ты дома опять.

— Да, дома хорошо…

Покинув мир сигарного дыма, духов, книг, мягкого света, он пошел вверх по лестнице, ни на секунду не переставая разговаривать с Эдвардом. Эдвард толкнул дверь, и Джон Блек увидел свою желтую латунную кровать, знакомые флаги колледжа и сильно полысевшую енотовую шубу, которую погладил с затаенной нежностью.

— Слишком много впечатлений, — промолвил капитан. — Я себя не чувствую от усталости. Столько происшествий в один день! Точно я двое суток ходил под ливнем без зонта и без плаща. Я весь, насквозь, пропитан впечатлениями.

Широкими взмахами рук Эдвард расстелил большие снежно-белые простыни и взбил подушки. Потом растворил окно, впуская в комнату ночное благоухание жасмина. Светила луна, издали летели звуки танца и тихих голосов.

— Так вот он какой, Марс, — сказал капитан, раздеваясь.

— Да, вот такой. — Эдвард раздевался медленно, не торопясь стянул через голову рубаху, обнажая золотистый загар плеч и крепкой, мускулистой шеи.

Свет погас, и вот они рядом в кровати, как бывало — сколько десятилетий тому назад? Капитан приподнялся на локте, вдыхая аромат жасмина, в струях которого купались, порхая в темноте, легкие тюлевые занавески. Кто-то завел патефон у себя на газоне среди деревьев, он тихо играл «Всегда».

Мысль о Мерилин родилась в сознании капитана Блека.

— Мерилин тоже здесь?

Лежа на спине в лунном свете из окна, брат медленно произнес:

— Да.

Он помешкал и добавил:

— Ее сейчас нет в городе, она будет завтра утром.

Капитан закрыл глаза.

— Мне очень хотелось бы увидеть Мерилин.

В просторной комнате было совсем тихо, если не считать их дыхания.

— Спокойной ночи, Эд.

Пауза.

— Спокойной ночи, Джон.

Капитан весь отдался чувству блаженного покоя, и голова работала очень ясно. Только теперь его вполне оставило напряжение этого дня, он наконец-то мог думать логично. До сих пор были одни сплошные эмоции. Громогласный оркестр, знакомые лица… Зато теперь…

Каким образом? — спрашивал он себя. — Как все это сделано? И зачем? Для чего? Что это — некое доброжелательное вмешательство высших сил? Неужели бог и впрямь столь печется о своих детях? Как, почему, для чего?

Он взвесил теории, которые днем, под влиянием первых впечатлений, предложили Хинкстон и Люстиг. Потом стал лениво ронять в свое сознание камушки новых предположений, вертел их и так, и сяк, ловя тусклое мерцание граней. Мама. Отец. Эдвард. Марс. Земля. Марс. Марсиане.

Кто жил на Марсе тысячу лет тому назад? Марсиане? Или всегда было так, как сегодня?

Марсиане. Он медленно повторял про себя это слово.

Джон Блек едва не рассмеялся вслух. Внезапно ему пришла в голову совершенно нелепая теория. По спине пробежал холодок. Да нет, вздор, конечно. Слишком невероятно. Ерунда. Выкинуть из головы. Смешно.

И все-таки… Если предположить. Только предположить, да, что на Марсе живут марсиане, которые заметили, как приближается космический корабль, заметили нас. И что они нас ненавидят. И допустим — просто так, ради курьеза, — что они задумали нас уничтожить, что мы для них оккупанты, незваные гости, и они решили расправиться с нами каким-нибудь изощренным способом, застать нас врасплох. Так вот, каким оружием может марсианин одолеть землян, оснащенных атомной техникой?

Ответ получался очень интересный. Телепатией, гипнозом, воспоминаниями, иллюзиями.