Фантастика Рея Бредбери

— Что ж, наверно, я бы стал понемногу перестраивать марсианскую цивилизацию так, чтобы она с каждым днем все больше напоминала земную. Если бы существовал способ воссоздать земные растения, дороги, озера, даже океан, я бы это сделал. Затем с помощью какого-нибудь массового гипноза внушил бы всему населению вот такого городка, будто здесь в самом деле Земля, а никакой не Марс.

— Отлично, Хинкстон. Мне кажется, мы напали на верный след. Женщина, которую мы видели в том доме, думает, что живет на Земле, вот и все. Это сохраняет ей рассудок. Она и все прочие жители этого города — объекты величайшего эксперимента в области переселений и гипноза, какой вам когда-либо придется наблюдать.

— В самую точку, капитан! — воскликнул Люстиг.

— Без промаха! — добавил Хинкстон.

— Добро. — Капитан вздохнул. — Дело будто прояснилось, и на душе легче. Хоть какой-то смысл появился. А то от всех этих рассуждений о путешествиях взад и вперед во времени меня только мутит. Если же мое предположение правильно… — Он улыбнулся. — Что ж, тогда нас, похоже, ожидает немалая популярность среди местных жителей!

— Вы уверены? — сказал Люстиг. — Как-никак, эти люди своего рода пилигримы, они намеренно покинули Землю. Может, они вовсе не будут нам рады. Может, попытаются изгнать нас, а то и убить.

— А наше оружие? У них такого нет. Ну, пошли. Зайдем в этот дом.

Но не успели они пересечь газон, как Люстиг вдруг замер на месте, устремив взгляд в дальний конец тихой дремлющей улицы.

— Капитан, — произнес он.

— В чем дело, Люстиг?

— Капитан… Нет, вы только… Что я вижу!

По щекам Люстига катились слезы. Растопыренные пальцы поднятых рук дрожали, лицо выражало удивление, радость, сомнение. Казалось, еще немного, и он потеряет разум от счастья. Продолжая глядеть в ту же точку, он вдруг сорвался с места и побежал, споткнулся, упал со всего роста, поднялся на ноги и опять побежал, крича:

— Эй, послушайте!

— Остановите его! — Капитан пустился вдогонку.

Люстиг бежал изо всех сил, крича на бегу. Достигнув середины тенистой улицы, он свернул во двор и одним прыжком очутился на террасе большого зеленого дома, крышу которого венчал железный петух.

Когда Хинкстон и капитан догнали Люстига, он барабанил в дверь, продолжая громко кричать. Все трое дышали тяжело, со свистом, обессиленные бешеной гонкой в редкой марсианской атмосфере.

— Бабушка, дедушка! — звал Люстиг.

Двое стариков появились на пороге.

— Девид! — ахнули старческие голоса. И они бросились к нему и засуетились вокруг него, обнимая, хлопая по спине. — Девид, о, Девид, сколько лет!.. Как же ты вырос, мальчуган, какой большой стал! Девид, мальчик, как ты поживаешь?

— Бабушка, дедушка! — всхлипывал Девид Люстиг. — Вы чудесно, чудесно выглядите!

Он разглядывал их, отодвинув от себя, поворачивал, целовал, обнимал, смахивая слезы с глаз, снова разглядывал, моргая, своих стариков. Солнце светило в небе, дул ветер, зеленела трава, дверь была отворена настежь.

— Входи же, входи, мальчик. Тебя ждет чай со льда, свежий, пей вволю!

— Я с друзьями. — Люстиг обернулся и, смеясь, нетерпеливым жестом позвал капитана и Хинкстона. — Капитан, идите же.

— Здравствуйте, — приветствовали их старики. — Пожалуйста, входите. Друзья Девида — наши друзья. Не стойте здесь!

В гостиной старого дома было прохладно, в одном углу размеренно тикали, поблескивая бронзой, высокие, длинные дедовы часы. Мягкие подушки на широких кушетках, книги вдоль стен, толстый ковер с пышным цветочным узором, а в руках — запотевшие стаканы ледяного чая, от которого такой приятный холодок на пересохшем языке.

— Пейте на здоровье. — Бабушкин стакан звякнул о ее фарфоровые зубы.

— И давно вы здесь живете, бабушка? — спросил Люстиг.

— С тех пор, как умерли, — сухо ответила она.

— С тех пор, как… что? — Капитан Блек поставил свой стакан.

— Ну да, — кивнул Люстиг. — Они уже тридцать лет как умерли.

— А вы сидите как ни в чем не бывало! — воскликнул капитан.

— Полно, сударь! — Старушка лукаво подмигнула. — Кто вы такой, чтобы судить о таких делах? Мы здесь, и все тут. Что такое жизнь, коли на то пошло? Почему мы поступаем так, а не иначе? Мы здесь, и мы живы, вот и все, что нам известно, и хватит об этом. Это вторая попытка, если хотите. — Она подошла, ковыляя, к командиру, и протянула ему свою тонкую, сухую руку. — Потрогайте.

Командир потрогал.

— Ну как, настоящая? — спросила она.

Он кивнул.

— Так в чем же дело? — торжествующе произнесла старушка. — К чему вопросы?

— Понимаете, — ответил капитан, — мы просто не представляли себе, что обнаружим на Марсе такое.

— А теперь обнаружили. Смею думать, вас на каждой планете ожидает немало такого, что говорит о неисповедимости путей господних.

— Так что же, здесь — царство небесное? — спросил Хинкстон.

— Вздор, ничего подобного. Здесь такой же мир, и нам предоставлена вторая попытка. Почему? Об этом нам никто не сказал. Но ведь и на Земле никто не объяснял нам, почему мы там очутились. На той Земле. С которой прилетели вы. Откуда нам знать, что до нее не было еще одной?

— Недурно спрошено, — сказал капитан.