Фантастика. Все демоны. Чарка

Погнутый столбик замечаю издалека. Хотя в мыслях нет ни малейшего желания, нога сама нажимает на тормоз. Осторожно, чтобы не разбудить Галку, выбираюсь из нее и подхожу к столбику. Место то самое – глубокая борозда по склону, уже пожухлая трава. Для полноты картины не хватает одной детали, а именно, – лежащей вверх брюхом «жиги». Все остальное соответствует, а вот машины нет. И не только ее. Исчезло все, что имело к ней какое – либо отношение. В частности, разные там железки и колеса, оторвавшиеся при ее падении. Нет даже ни одного осколка стекла. А их было изрядно. Возвращаюсь в задумчивости к машине и трогаюсь с места. Для Галки остановка проходит незамеченной.

В студию внутренний голос рекомендует пока не появляться. Выяснение отношений с Валентиной по поводу помятого «москвича» лучше отложить на будущее. А так как у меня появилась зацепочка, новая, еще не отработанная и к тому же единственная, то я отправляюсь на поиски той самой секции, занимающейся летающими тарелками. Но прежде мне приходится отразить атаку со стороны Галки. Она, как верная спутница, желает следовать за мной повсюду. После яростной перепалки мы приходим к компромиссному решению. Я отправляюсь на поиски секции в одиночку, а она дожидается здесь, у меня дома. Дальнейшие наши совместные действия после этого будут согласовываться. Меня это в какой-то мере устраивает. Особого желания таскать девчонку за собой у меня нет. Галку же удается утихомирить тем, что здесь безопаснее в свете вчерашнего дорожного происшествия.

Адрес секции узнаю сравнительно быстро, позвонив предварительно в некоторые инстанции. Спустя полчаса уже стою перед невзрачным входом в подвал старой пятиэтажки. Над входом скромно висит малоприметная табличка «Секция по аномальным явлениям». Тусклый свет лампочки служит путеводной звездой в мрачные недра подвала. Секция, как и следовало ожидать, занимает соответствующее названию помещение. Комнатушка, отвоеванная у жильцов, хранивших здесь некогда картошку и соленья, до сих пор сохраняет, несмотря на ремонт и побелку, стойкий запах гнили. Деревянный пол недовольно выгибает спину, натужено скрипя под ногами. По стенам ватерлинией тянется бурая полоса от недавнего затопления, вызванного аварией, судя по цвету, канализационной системы. Выше ватерлинии на стенах в хаотическом беспорядке наклеены вырезки из газет и журналов, рисунки, чьи-то цитаты. Интерьер дополняют несколько столов и шкаф, забитый папками, рулонами и стопками бумаг. Все это больше смахивает на обычную контору жилуправления. Одинокая фигура, склонившаяся за столом, усиливает это сходство. Сидящий усердно пишет, не поднимая головы. На глянцевой лысине тускло отражается лампочка. Почувствовав мое присутствие, человек поднимает голову.

– Где-то я уже видел это лицо, – мучительно силюсь я вспомнить, – только оно было в паутине и без синяка и ссадины на лбу.

– К нам пожаловала телестудия, – лучезарно улыбается человек. – Добро пожаловать! Вижу, мой вчерашний рассказ заинтересовал вас?

– Да это же мой специалист по летающим тарелкам, представитель общественности! – удивляюсь я. Логичность этой встречи доходит чуть позднее. В нашем городишке просто не может быть нескольких секций, занимающихся одним и тем же делом. С кем, как не с Варенухой, должен был я еще встретиться? В суматохе дней он попросту вылетел у меня из головы. Но я даже рад, что попал именно к нему. Памятуя о вчерашней съемке, он будет более откровенен со мной и, не таясь, расскажет об Олеге намного больше, чем кто-либо другой.

– Я по иному делу, Иван Савельевич, – иду я напрямую. – Меня интересует загадочное исчезновение Ветрова Олега.

– А-а, – тянет разочарованно Варенуха, принимаясь машинально перебирать бумаги, – я грешным делом подумал… Ну, хорошо. Садитесь. – Иван Савельич решительным жестом отсылает меня к стулу напротив. – Что вас интересует? Спрашивайте.

Без излишних церемоний пользуюсь приглашением и выкладываю на стол свой репортерский магнитофон. У Варенухи мои приготовления особого восторга не вызывают. По-видимому, атмосфера съемочной площадки его более бы устроила, но организовать ее в данный момент я не в состоянии.

– Ветров является членом секции? – я включаю магнитофон.

– Да. Олега я знаю уже года три. С тех пор, как организовалась наша секция по аномальным явлениям. Он являлся активнейшим членом, безотказным, работящим, думающим. В общем, неравнодушным, если так выразиться. Проблемой летающих тарелок и контактов с инопланетянами занимался всерьез. В отличие от некоторых, кого сюда привела стихия моды на пришельцев, вспыхнувшая в последнее время. Мыслил он неординарно и даже разрабатывал свои теории контакта с инопланетным разумом.

«Был», «являлся», «занимался». Меня коробит от речи Варенухи, подозрительно смахивающей на некролог. Не сдержавшись, обрываю его.