Фантастика. Журнал "Парус" [компиляция]

Для аборигенов в порту работа, смысла которой они, конечно же, не понимали, была таким же магическим ритуалом, как танец охоты на туфлона…

Даримава в панике метался по комнате. Мысль о том, что на этой планете ему придется провести еще несколько месяцев, казалась ужасной.

— Надо что-то делать… Но что? На АГМ не улетишь… назад их не разгипнотизируешь… но ведь это временно, они потом все вспомнят… может, объяснить? Идиот! Что объяснять?! Кому?

Негромкий стук в дверь заставил его застыть на месте.

Даримава вдруг осознал, что он уже давно слышит какой-то приглушенный, доносящийся из-за двери шум, только, занятый своими мыслями, не обращал внимания. Вроде слышались ему какие-то невнятные шепчущие голоса, легкий шорох и топот множества маленьких ног…

Деликатный стук повторился.

Подавляя страх, этнограф подкрался к двери и потянул ручку на себя. Весь коридор перед номером был заполнен туземцами. Они молча глядели на Даримаву, потом осторожно, но решительно стали входить в комнату. По лестнице подымались новые.

Облившийся холодным потом Даримава метнулся ко второму выходу из номера. Но там дверь уже была открыта, и через нее в помещение вваливалась толпа маленьких людей.

Даримава с трудом сдерживал вопль животного ужаса.

«Балкон, — мелькнула отчаянная мысль. — Второй этаж, ерунда, спрыгну. Главное — добежать до порта, там укрыться…»

Он выбежал на балкон.

Он увидел, что вся площадь перед отелем заполнена аборигенами. И все новые и новые колонны подходили по всем пяти выходящим на площадь улицам и вливались в общую массу, которая, видимо, скопилась здесь уже давно. Тысячи и тысячи маленьких человечков в серых, немарких одежках. Они неподвижно стояли под балконом Даримавы и молча смотрели на него.

Рис. Валерия РУЛЬКОВА 

Сергей Трусов Операция "Летучая мышь"

_{Рабочая смена № 10 1987 г.}

Смесь страха, брезгливости и отвращения — сильное чувство. Оно может возникнуть внезапно и по совершенно необъяснимым причинам. Например, еле слышный шорох. Полная тишина, й вдруг... Легкое, почти неуловимое движение воздуха, будто шуршание крыльев летучей мыши. Вынырнула из темноты, шарахнулась в сторону, и нет ее. Исчезла.

Глен вздрогнул и посмотрел вверх.

Над головой все то же неизменное пасмурное небо, в котором нет ни солнца, ни птиц, а лишь тяжелые тучи, похожие на застывшие комья грязной глины. Вокруг, куда ни глянь,— бескрайний плац из серого бетона. Он словно отражение неба: такой же бесконечный, угрюмый и неподвижный. Две человеческие фигуры на нем кажутся черными точками. Они приближаются.

Глен пятится назад. Но тщетно. Мгновение — и люди рядом. Первый идет с опущенной головой. Лица не видно, руки связаны. Второй — здоровенный детина в форме цвета хаки — шагает следом. За спиной у него карабин, на губах бессмысленная улыбка, в пустых глазах — свинец.

«Убийца»! — догадывается Глен и, отшатнувшись, пытается вытереть вспотевший лоб.

Но что это? Руки связаны за спиной, а сам он молча бредет, глядя на бетон под ногами. Сзади слышатся чьи-то шаги. Глен оборачивается.

Тернер.

Арнольд Тернер — его школьный товарищ и лучший друг. Его конвоир.

Глен недоуменно смотрит на ноги Тернера. Они обуты в армейские ботинки на толстой подошве. Переводит взгляд на свои — они босые.

— Арнольд! — кричит Глен и не слышит собственного голоса.

Тернер улыбается, движением головы делает ему знак следовать дальше. Глен повинуется.

Они идут по серому полю, которое тянется к самому горизонту. Они знают, что где-то впереди есть стена. Еще немного — и они ее увидят.

Глен вглядывается и, кажется, что-то припоминает. Этот плац — космодром, с которого не так давно стартовал челнок с двумя астронавтами. Их имена — Глен Гортон и Арнольд Тернер. Да, именно так, вот только...

Тяжелый приклад с силой врезается между лопаток. Задохнувшись от боли, Глен делает несколько шагов и оборачивается.

Глаза Тернера ничего не выражают. Все, о чем он думает, можно прочесть в черном отверстии ствола карабина.

— Ненавижу! — сквозь зубы шепчет Глен.

Тернер равнодушно пожимает плечами, забрасывает карабин за спину и, достав из нагрудного кармана жевательную резинку, принимается неторопливо ее разворачивать.

— Ненавижу...

*

Бортовой компьютер отсчитал положенное время и разбудил астронавтов. Они проснулись одновременно. Сняв с головы мягкий обруч, Глен посмотрел на Тернера. Тот улыбнулся и кивнул:

— Доброе утро.

— Привет,— буркнул Глен, отметив, что настроение у него никудышное.

— Неплохую штуку придумали наши яйцеголовые.— Тернер подбросил в руке свой обруч.— На Земле у меня самым мучительным временем было утро, а здесь раз — и ты уже на ногах.

Глен промолчал. Дично он не мог похвастать своим самочувствием, и его раздражали душевные излияния здоровяка Тернера. Так повторялось каждое утро. Через час-другой станет легче, а пока...

— Что-то у меня голова раскалывается.

Тернер озабоченно заморгал.

— Вообще-то ты выглядишь неважно,— заметил он.— Может, проконсультируешься с центром?

— Да ну их. Просто, наверное, какая-нибудь дрянь приснилась.