Фантастиш блястиш

Хватило пальцев одной руки, чтобы все пересчитать.

«О, как же беден зрительно воспринимаемый мир», – подумал я.

Фиолетовый цвет, зелёный цвет, оранжевый цвет…

И все!!! Но…

«Не все так просто???»

Да, я понял. Но этого было недостаточно. Теперь была необходимость прочувствовать.

«О, Боже! Что это? Кажется, похоже на запах земляничного варения…».

Первым включилось обоняние. И вот уже появилось первое ощущение. Понятное дело, что о наличии земляничного варенья речь не велась. Все-таки я стоял в поле зеленой травы высотою в двадцать сантиметром или около того. Был ещё громадный и могучий фиолетовый дуб. Но разве это считается? Впрочем, кто его знает? Я не мог смелым абсолютизмом утверждать, что висит, а что не висит на дубе том. Ведь прежде на нем пребывали горласто хрюкающие поросята. Но теперь их не было. Был запах земляничного варенья. И он интриговал своей невозможностью. Но не долго…

Немного погодя я ощутил присутствие ветра. Сразу стало не до земляничного варенья. Конечно, я и до этого ощущал прикосновения ветра. Время от времени он обдавал лицо и шею. Но тогда присутствие ветра в моей жизни определилось как природный вентилятор, способствующий процессам терморегуляции.

Теперь же словно рубильник, прежде оставленный на минимуме работоспособности, внезапно был дернут вверх до предела. И сразу заработала целая куча новых рецепторов. Хотя нет! Они не были новыми. Просто они спали все это время.

А теперь, когда дуновение ветра касалось своей прохладой моего лица, стекало по шее за шиворот рубашки, обволакивало плечи, скользило вниз по обеим сторонам от позвоночника, они проснулись. И все в моих ощущениях стало меняться. Волосы на голове колебались подобно тонким стебелькам травы, растущей под ногами. Они клонились, противостоя его порывам, отбрасывали его, ослабляли. Но он все равно возвращался, пронизывал шапку волос, добирался до более глубоких рецепторов. И тогда холодок нежно пробегал по коже головы.

«Приятно», – осознавал я.

Некие чувства вызывало и плавное поглаживание плеч, шеи, лба, проникновение в подмышки, скольжение по спине, завихрения позади ушных раковин. Они были разнообразны по глубине, чувственности, силе…

«Обалденно!»

Момент экстаза растёкся в моем ранее обделённом чувственной жизнью мозге бесконечным нефтяным пятном.

«Невероятно!»

И этим чувством, несомненно, можно было наслаждаться целую вечность. Но в следующее мгновение уже заработал слух. Он ощутил некую прежде неуловимую мелодию, которую тихо нашептывал ветер.

«Нет, нет, нет!!!»

Нежданное уразумение заставило изменить первоначальную оценку. Слух раскрывался постепенно, неторопливо. И по мере роста его возможностей я также постепенно начинал понимать, что слышу вовсе не сольное выступление ветра.

Целый оркестр восторженно играл вокруг меня. Тут был и дуб, шелестящий фиолетовыми листьями, и насекомые в траве, и далекие сигналы с озера, с гор, из далеко расположенного леса. Также было что-то ещё, что тоже издавало некие колебания воздуха, некие звуки, некие ноты… Я знал, что если открою глаза, то не увижу этих соседей по жизни. Но интуиция и какие-то ещё чувства, имена которых я не знал, говорили мне, что их существование не иллюзия, не фантазия, не ошибка…

«Но что тогда?» – вопрос логически напросился.

Однако стоя на одном месте с широко закрытыми глазами я не мог на него ответить. Нужно было сделать что-то новое. Ещё больше расширить границы.

«Пойти вперёд?»

Предположение заставило меня поднять веки. Зрение вернулось. И в тоже время я понимал, что теперь вижу все несколько иначе.

– Кажется, поменялись оттенки…, – прошептал я.

Но сам уже думал о другом. Мысли требовали от меня усилий. Они хотели, чтобы я перестал бояться, перестал искать притянутые за уши отсрочки. Они хотели, чтобы я раскрыл для себя очень много тайн Фиолетовой Дубравы.

– Она ждёт тебя, – трещали спрятанные в траве кузнечики.

– Она ждёт тебя, – ласково шептал в левое ухо ветер.

– Она ждёт тебя, – молчаливо утверждало неизменно оранжевое небо.

И кто-то ещё отправлял те же самые слова прямиком ко мне в мозг. Этот кто-то ждал от меня решительных действий. А я все боялся бросить взгляд в сторону далекого фиолетового леса и оправдывал себя очередной отнюдь не правдивой отговоркой:

«Очень большой дуб загораживает мне правильный обзор».

Возможно, так и было.

«А может, и нет?»

Поймав себя на своей собственной лжи, я тяжело вздохнул, поморщился. Я знал, что внутри меня есть необходимые для действия силы. Однако были сомнения. Я не был уверен в том, что мне нужно идти в сторону леса.

– Что я здесь делаю? И зачем?

В который раз оглядевшись вокруг, я попытался понять, что же мне в действительности необходимо для жизни.

«Да», – в мозгах закипели бойкие рассуждения, – «летающие поросята, могучие дубы – все это очень хорошо, красиво и удивительно. Но какой прок мне лично от этой красоты? Я не просился сюда. Я не искал экзотический красот. Мне всего лишь была нужна достойная работа, чтобы вернуть себе самоуважение и статус.