Фантастиш блястиш

– Для вас, Ира, отдаю самое дорогое.

Разворачивая его, Алексей старался вести себя величаво, возвышенно и при этом не переигрывать.

– Надо же…

И как видите старания не прошли зря. Они имели эффект.

– Какой старый…

Алексей держал в руках большую старую книгу в дряхлом кожаном переплете темно-коричневого цвета. И в этой ситуации, даже будучи одетым в белоснежную рубашку и серые джинсы, он все равно канонично смахивал на великого и ужасного чернокнижника, чья убийственная власть произрастала из могущества древнего Некрономикон.

– Невероятно…

Таким чудным и нелепым образом миловидная брюнетка Ирина оказалась целиком и полностью во власти своего хитрого и прижимистого куратора.

«Ву-аля!» – подумал он.

А потом дело было за малым.

– Постарайтесь успеть к утру. С утра у нас уже спецзадание.

И не дав стажерке разобраться в запутавшихся мыслях, Алексей встал из своего удобного кожаного кресла черного цвета, совершил два изящных шага, обходительно взял её за руку и усадил на своё коронное места.

– Пожалуйста.

– Спасибо…

Чуть позже, когда прошла минута и яркое ощущение воздушности розово-ванильных чувств спало, Ирина собрала мысли в кучу и начала кое-что понимать. Но было уже поздно. Он сказал ей:

– До свиданья, крошка, – и, мило улыбнувшись, умчался прочь.

– До… свиданья…, – медленно произнесла она, а взгляд её ещё долго рассеянно метался по большому редакционному залу, в котором было много людей, но не было нужного человека.

«Круто! Круто!»

Алексей торжествовал. Он знал, что только что совершил невероятное, невозможное. Интеллектуальная эйфория пьянила его мозг. Но…

«Рано радоваться».

Журналист снова обратился к часам на руке:

«Еще целых тридцать семь минут. И что мне с ними делать?»

Алексей смог расправиться лишь с несколькими секундами директивно заявленного времени, беспардонно околачиваясь в коридоре редакции. Затем пришлось снова спасаться бегством.

– Везёт как утопленнику, – бормотал он себе под нос.

И все же удача была на его стороне. Не пришлось долго искать убежище. Журналист очень быстро наткнулся на оранжевую дверь, ведущую в архив.

– Здравствуйте!

– Здравствуйте!

– Не ожидала вас тут увидеть…

Стройная сисястая каре-блондинка встретила его доброй и светлой улыбкой из-за книжного прилавка. Такие всегда очень похожи на киноактрис. Такие всегда берут красотой.

Вот и сегодня эта сексуальная картинка привлекла Алексея.

Он даже собрался сказать в ответ нечто меткое, пошлое и в то же время романтичное, однако голос за спиной нарушил его амурные планы:

– Гражданин Казанский, а я вас искала!

Мгновением ранее Алексей улыбался красивой блондинке, потом он сделал пол оборота вокруг собственной оси и теперь уже вежливо улыбался своей начальнице.

– Здравствуйте.

– Ах…, – с придыханием сорвалось с обильно напомаженных губ главного редактора.

Несомненно, Прасковья Александровна собиралась столкнуться лицом к лицу с загнанным в угол подчиненным. Несомненно, она хотела продемонстрировать ему целый рот вставных зубов цвета унитаза. Но с этим победоносным оскалом ничего не вышло… Вышел только лишь неряшливый:

– Ах…

Архив редакции располагался отнюдь не в просторных хоромах. Он ютился по остаточному принципу, то есть там, где никто не хотел ставить даже тостер или кофеварку. И поэтому в выделенном под архив помещении нельзя было особо развернуться. Все было впритык.

Впритык стояли и они: оранжевая дверь, журналист Алексей и главный редактор с его ненавистными пушистыми волосами рыжего цвета. Два лютых врага дышали друг другу в лицо. И Алексей сумел проследить, как её глаза сначала испугались, а потом начали тускнеть.

– Вы что-то хотели?..

Зачем он задал этот вопрос?

«Ты все и так прекрасно знаешь!» – сказал ему внутренний друг и советчик.

«Но знаю ли?» – думал Алексей.

Его взгляд скользнул вниз. По каким-то странным причинам ему захотелось посмотреть на крепко сжатые от злости кулаки.

«Лицо улыбается, а кулаки подавились яростью. Вот оно твоё главное противоречие!»

Алексей понимал, что его кулаки являются свидетелями глобального негодования, глобальной злости в отношении суровой несправедливости трудовых будней. Но здесь и сейчас враг не был эфемерным созданием. Он находился так близко, что можно было без усилий различить извилистые кровеносные сосуды на склере темно-карих глаз.

И это раздражало сильнее, но не настолько, чтобы потом радоваться неожиданному зрительному сюрпризу…

«Нет! Нет-нет-нет!..»

Алексей не хотел верить тому, что неожиданно узрел. Но внутренний друг сказал:

«Спокойно! Это было сделано в твоих интересах.

Нельзя слишком долго идти против себя и против естественных желаний! Это не полезно».

Никто не знает, было ли достаточно одной этой мысли, чтобы Алексей принял произошедшее как данность, или же понадобилось нечто большее: снисхождение божественных сил, общение с духами усопших предков, призыв союзников…

Но факт налицо, что он не стал отрицать своей непосредственной причастности ни тогда, ни когда-либо ещё. Он лишь подумал:

«Откуда и как этот огромный нож появился в моей руке?»

И ответ был следующим:

«Откуда? От верблюда! Какая тебе разница?»